И все-таки, кто был первым?

Отчего-то мне очень важно знать, что он хочет целовать меня ничуть не меньше, чем я его, поэтому, предприняв над собой глобальное усилие, я отстраняюсь. Тяжело дыша, смотрю в глаза мужчине. В абсолютно космические глаза со зрачками практически во всю радужку.

Разлука длится буквально несколько мгновений. На этот раз он точно тянется первым. Целует настойчиво, прижимает так близко, что у меня нет ни единого шанса вырваться. Да я и не хочу.

Кому вообще придет в голову прерывать такое потрясающее занятие?

Как оказалось, какому-то работнику завода.

— Дмитрич, там в цеху это… Ой… Кажется, я не вовремя…

Когда я слышу голос за спиной, то даже не сразу понимаю, где нахожусь. Осознание приходит постепенно.

Блин, не покраснеть бы. Хорошо еще, что спиной к двери стою.

Смотрю на Ярослава и не могу сдержать улыбку.

Глупо так, как будто учитель старшеклассников в школе застукал.

— Я очень быстро.

Мужчина, даже несмотря на непрошенного зрителя, сперва коротко целует меня и лишь затем идет к выходу.

А я так и остаюсь стоять посреди кабинета, сжимая в правой руке несколько ползунков.

Воспользовавшись моментом, решила привести мысли в порядок. А как это лучше всего сделать?

Верно! Занявшись какой-нибудь монотонной работой. Выгрузка ползунков из морозилки — идеальный вариант. Желательно медленно и желательно по одной паре.

Удивительно, но после случившегося, я не испытывала ни грамма стыда, как будто то в том, что меня, серьезно относящуюся к работе, застукали целующейся с директором завода, не было ничего такого.

Попробовала еще раз прислушаться к себе. Не, полнейшая тишина, стыд даже и не подумал шевельнуться. Зато остальные чувства…

Они бурлили. Улыбка так и вообще не думала сползать с лица.

— Решила заняться уборкой?

Я даже не заметила, как Ярослав появился в кабинете.

— Разморозкой ползунков, если быть точной. — ответила невозмутимо. А что в этом такого? Каждый уважающий себя человек должен хотя бы раз в жизни разморозить ползунки!

Для того, чтобы доказать серьезность миссии, демонстративно встряхнула очередную вещицу и аккуратно устроила ее на батарее.

— Очень важное дело. — крайне серьезно проговорил мужчина. Ни на секунду не сомневалась, что он оценит.

— Ага, отлично помогает успокоиться. — зачем-то ляпнула я.

— А что, есть причины нервничать? — с хитрой улыбкой поинтересовался Ярослав, сделав шаг навстречу.

— Да что ты, никаких. Совершенно обычный день. Проснулась, умылась, собралась на работу, приехала, едва не убила дверью директора завода, которому, как оказалось, нравлюсь. — приложила палец к губам, демонстрируя задумчивость. — А, еще целовалась с ним потом. В общем, скукота.

— Действительно. — еще шаг. — И как планируешь продолжить этот, без сомнения, унылый день?

— Да вот несколько минут назад меня очень нетактично отвлекли от одного занятия… — попыталась сказать непринужденно, но взгляд то и дело срывался на губы мужчины, на которых по-прежнему не переставала играть улыбка. Не нужно быть Шерлоком, чтобы понять, о каком именно деле идет речь.

— Скучного? — между нами уже меньше шага, и я практически готова протянуть руки и вцепиться пальцами в воротник рубашки Ярослава, однако не делаю этого. Жду.

— Безумно. — выдыхаю, и он, наконец, целует.

На этот раз медленно, без сомнения, испытывая от процесса удовольствие, наслаждаясь каждым мигом. Я кайфую не меньше, и через несколько секунд все-таки даю волю рукам, кладу ладони на затылок, пропуская волосы сквозь пальцы.

Это ощущение не позволяет мне окончательно уплыть, как будто появилась какая-то точка опоры, дающая понять, что все происходит на самом деле. В реальности. Со мной.

Ярослав целует глубоко, чувственно, но мне этого мало. Я упускаю тот момент, когда плавные движения становятся резкими, дыхание рваным, а пульс зашкаливающим.

Как от поцелуев вообще может настолько капитально сносить крышу?

Не ведая, что творю, я все же тянусь пальцами к пуговицам рубашки мужчины. Пугаюсь собственных желаний, но не останавливаюсь. Сама не останавливаюсь.

Меня останавливает звонок мобильного. Резко, не щадя моих чувств он выдергивает из сладкого безумия, развеивает магию момента.

— Это заговор. — фраза, которую я шепчу прямо в губы мужчине, выходит глуховатой из-за севшего по непонятной причине голоса.

— Не иначе. — я чувствую, как неохотно он разжимает руки, чтобы позволить мне достать телефон, который я сейчас ненавижу всеми фибрами души.