– Вот только этого не надо, - открестилась от этого великовозрастного ребенка в теле взрослого мужчины.

– Рин, ну пожалуйста, один раз, а? Он мне весь мозг вынесет, если ты не придешь, - протяжно так выдало это явление в мантии.

А я что? Ну не жалко мне его! Как говорится: сам напоролся. Вот теперь пусть и разгребает свои проблемы самостоятельно. Захотел халявы? Не подумал о последствиях? Твои проблемы!

– Нет, - махая головой, отрезала в какой уже раз.

– А если сделка? – Взгляд синих глаз смотрелся очень жалко.

Не будь я ведьмой, точно не купилась бы, но… но! Ведьмы до ужаса любят пари и разного рода сделки.

– И что ты мне предлагаешь?

Некромант сразу же просветлел.

– Ты идешь со мной на ужин к отцу, а я потом отвечаю на все твои вопросы.

Заинтриговал гад.

– Хорошо, - сдаваясь на милость этому хитрюге, выдала со вздохом.

Предчувствие молчало, давая понять, – подлости от отца Римма ждать не стоит.

После скудного обеда побрела в комнату, намереваясь почитать какую-нибудь книгу, но меня опять сбили с пути.

Риммар заслонил мне проход, встав прямо в дверном проеме.

– У тебя есть хоть одно платье? – задал вопрос, рассматривая меня с ног до головы.

Я отчего-то взбесилась.

– Нет. И носить их я не намерена.

После чего попыталась штурмовать эту груду мышц, безрезультатно, конечно же, на что он лишь рассмеялся.

Ну да, смешно ему, когда его, – рослого детину, штурмует маленькое явление в моем лице. Но ничего, мы не гордые, но злопамятные. Так что запомним, а лучше запишем и непременно в будущем отомстим.

– Придется, - уже более серьезно добавил некромант и получил мой недовольный взгляд, направленный… в его грудь, ну, просто я ему туда упиралась.

– Риммар, - отчеканила его имя. – Я пообещала, что явлюсь на ужин, но на счет формы одежды… предпочитаю сама выбирать наряд!

Упертый представитель рода Эшлин моим словам не внял и продолжил гнуть свою точку зрения.

– Ринара! Хоть раз можешь не усложнять?! – чуть ли не взвыл парень. – Мы купим тебе платье и «точка».

Сдаваться не хотелось, но мне было ясно как белый день, что он не отступится. Так как из нас вышла просто прекрасная пара упертых баранов, не прогибаемых под обстоятельства и людей. Мне пришлось согласиться. После чего меня, наконец-то, отпустили, дав немного времени для чтения.

Через два часа из моих рук была выдрана книга, от чего несколько ее страниц жалобно зашуршали и загнулись, а я недовольно посмотрела на этого вредителя.

– Пора.

Упираться не стала. Поднялась с кровати и посмотрев на филина, произнесла:

– С тебя корм для моего фамильяра, - поворачиваясь на некроманта, недовольно пробубнила. – Считай, что это моя маленькая месть за платье.

Вообще-то, это было не моей идеей, а «жабы», которая была крайне недовольна грядущими затратами, ибо от денег некроманта я была намерена отказаться. Платье чье? Мое! Носить его кому? Мне! Так какого Иуса за него будет платить абсолютно чужой, по факту, для меня мужчина?

В столице я была единожды. Да, знаю, звучит странно. Взрослая девушка, проживающая близ столицы и, считай в ней, и не бывавшая…. Но я до скрежета зубов не любила большие города со скоплением народа и гула, который они несут. А экипажи меня просто доводили до апогея моей злости. Эти муравьи настолько натирали за день глаза, что к вечеру хотелось проклясть их всех разом, чтобы у них колеса поотлетали.

Вот и сейчас мы с Риммаром стремительно передвигались по какой-то улице, двигаясь, опять же, в только ему известном направлении. Я лишь позволяла покорно себя вести, как собачку на поводке. Эшлин живет в столице и ему виднее.

Почему мы не вызвали экипаж, было мне не понятно. Когда только вышли из ворот здания ратуши, думала, что идти недалеко, на деле же оказалось, – очень даже далеко. Шли мы уже около часа и из-за постоянной необходимости догонять длинноногого спутника, мои ноги начинали гудеть, а в коленях как будто завелся рой надоедливых пчел.

– Долго еще?
– задыхаясь, произнесла спустя еще минут десять пути.

Риммар не ответил, лишь покачал головой и двинулся дальше, периодически хватая меня за шкирку, когда я не замечала встречных прохожих и норовила в них вписаться.

– Какая ты не самостоятельная, - цокнул недовольно языком некродоставала.

Язвительную речь предпочла проглотить. Оправдываться желания не было.

Да и как говорится: оправдываются только те, кто в чем-то виновен. Я же себя считала более чем самостоятельной.

Весь путь просто проносился у меня перед глазами. Я не запоминала ничего, абсолютно, просто смотря себе под ноги. Улица за улицей, поворот за поворотом, гул со всех сторон, цоканье копыт по брусчатке и магазины, сменяющиеся как ляпистые пятна – все это начинало изрядно меня доводить.