Я выросла, воспитанная в культе Бога Честности и Благородства и Богини Любви и Справедливости. Именно эта религия почиталась на территории Лавеллы, бывшего Дарисия и еще некоторых королевств.

Но, если они действительно существуют, как допустили Огненное восстание? Почему не вмешались, не защитили своих последователей? Неужели побоялись гнева бога Войны, которому поклонялись Всадники?

И все люди, которые погибли в ходе восстания...

За что?

Запрокинула голову, пытаясь сдержать навернувшиеся на глаза слёзы. Нельзя плакать, не сейчас. Мои слёзы уже ничего не изменят, так что остается просто радоваться тому, что я выжила.

Хотя не умом – сердцем, я понимала, что это – неправильно.

В итоге, в магазине мы проторчали часа два, и выходила оттуда Нора, ужасно довольная покупками.

Мы уже на полчаса опоздали на встречу, и спешить, если честно, не хотелось.

Атмосфера сказки, царящая на улицах городка, не испарилась, а наоборот – окрепла, невольно заставляя поверить в чудо.

Так как зимой темнеет рано, на город уже спустились сумерки. Тут и там почти каждую минуту зажигались фонари, лишь для того, чтобы осветить до сих пор падающий снег.

Хруст снега под ногами, звук загорающихся фонарей, оклики прохожих, звон снегопада – казалось, всё вокруг складывается в невероятную мелодию. Такую обыденную и такую... волшебную...

До облюбованного нашей компанией кафе мы добирались около получаса. В прочем, Леонориных друзей это не сильно огорчило, поскольку сами они тоже опоздали почти на час, и мы пришли всего на десять минут позже них.

«Хрустальная сказка» действительно носила в себе нечто такое же сказочное, как и атмосфера на улице. Казалось, это кафе и было источником зимней сказочности.

Казалось, всё тут было каким-то хрупким – хрустальные вазы, картинные рамы, стеклянные двери. Иногда мне даже начинало казаться, что стоит дотронуться до стен – и они разобьются на осколки, как... как... вот! Как хрустальный стакан, только что уроненный официанткой. Не очень романтичное сравнение, зато верное.

Тем страннее эта хрупкость смотрелась с мягкими креслами, сидевший в которых «тонул» почти наполовину, и уютные столики.

А еще мне, как бы странно это не звучало, нравились салфетки тут – в форме снежинки. Не очень удобные в использовании, и всё же.

А еще мне было до ужаса интересно – это у них есть тут где-то человек, который сидит и целыми днями вырезает из салфеток эти снежинки? Или это какая-то магия?

Как только мы сели, к нам подошла официантка, заинтересованно взглянула на «главного красавчика» нашей группы – Нейла, разведчика с факультета Земли, - и, бросив на стол меню, удалилась, покачивая бедрами. Прилипшие к Нейлу разведчицы, всё с той же Земли, неодобрительно покосились на официантку, но вслух ничего не сказали.

И вновь на меня опустились философские мысли из разряда «выглядь я нормально – тоже, быть может, к Нейлу тулилась бы»...

Так, тпру! Что-то меня уже заносит непомерно. Ну вот и зачем мне к Нейлу тулиться? Я вообще ни к кому не хочу тулиться! Хочу закончить Академию и стать сильным магом, как Энн!

– Лина, а ты что будешь заказывать? – На мне скрестились недовольные взгляды нашей не до конца дружной компании.

Я пожала плечами – вообще не хочу есть, несмотря на то, что обед был три часа назад.

– Ничего, наверное.

Достав из сумки захваченную с собой книгу о проклятиях, продолжила чтение. Конечно, вряд ли и тут меня ждет успех, но ведь попытка – не пытка, верно?

– Нищенка. – Недовольно прошептала одна из подстилок Нейла.

Я заинтересованно посмотрела на огненно-рыжую девицу. Интересно, с чего такие выводы? В прочем, похоже, кроме меня и согласно кивнувшей подруги рыжей, это «обвинение» никто не слышал.

– Что вы будете надевать на день Возвышения? – деловито поинтересовалась Земляная разведчица – платиновая блондинка и одна из тех немногих, кто не кривился при виде меня.

День Возвышения – достаточно важный праздник, отмечавшийся в конце декабря. И именно этот праздник считался началом зимних каникул. Вообще, полное его название – день Возвышения Богини Любви и Справедливости Лемиры, однако всё это название пока выговоришь... в общем, принято говорить просто «день Возвышения» - и всем сразу ясно, о чем речь.

Ну, и вопрос «Что вы будете надевать на день Возвышения?» стоит понимать как «Что вы будете надевать на бал в честь дня Возвышения, который будет проводиться в нашей Академии девятнадцатого декабря?». Двадцатого – разъезд, дабы ученики могли быть дома к началу праздника. Конечно, разъезжались не все, но я в число тех, кто останется в учебном заведении на каникулы, не вхожу.

– Лин, а ты что наденешь? – пихнула меня локтем в бок Нора.

Я скривилась, будто сожрала дюжину лимонов, причем вместе со шкуркой и косточками.