И прежде, чем я успела ответить, кесарь схватил мою кружку, и отсалютовал Великому Топор Ручка Каменное Лезвие со словами:

— Ваше здоровье, любезный Ошрое.

После чего, не дожидаясь ответа, принялся спокойно пить, при этом весьма насмешливо поглядывая на меня. У Араэдена был повод для насмешки — гномы сбегали. Ползком, пользуясь прикрытием длинного стола, бегом — стремясь затеряться между, рывками — умудряясь ставить на свои места валуны, и даже маскируя собственный побег тем, что водружали на эти самые валуны свои рогатые шлемы.

В результате, к тому моменту, как император выпил все до дна, рядом с нами оставался лишь окаменевший и сидящий так, словно проглотил жердь, Ошрое и откровенно посмеивающийся Тэхарс. И тишина вокруг… И только валуны со шлемами стоят…

— Я был достаточно любезен? — берясь за мой ломоть хлеба намазанный мозгом, поинтересовался кесарь.

— Более чем, — зло ответила я, — распугали всех, кого только можно было.

И так как последние слова мы оба произнесли на языке светлых, заметно подрагивающий Ошрое счел своим долгом вступиться за честь народа, и важно произнес:

— Это не страх, это — опыт!

— Полностью с вами согласен, — вполне серьезно поддержал его кесарь.

После чего, движением руки создал передо мной высокий, украшенный снежным рисунком хрустальный бокал. А затем, из котла со взваром прилетел черпак и как-то даже торжественно налил мне, Ошрое и собственно кесарю.

— Будешь? — поинтересовался император у дракона.

— Нет, это штука меня не берет, я по старинке, — ответил Тэхарс, и достал свою фляжку.

Кесарь оценил решение моего телохранителя истинно в своем духе — фляжка тут же прилетела к нему, после чего император открутил крышку, и молча налил спирта в свою кружку, затем в кружку Ошрое, полностью проигнорировал мою вернул флягу дракону. Тот, поразмыслив придвинулся к нам со своей кружкой, налил себе во взвар спирта и провозгласил:

— Хорошо сидим.

Тост был поддержан, и все выпили до дна. Кроме меня. Я и так едва сидела, а потому ограничилась одним глотком.

Черпак же слетал в котел, и вернулся обратно полный до краев, чтобы наполнить три железные кружки. Тэхарс, сам добавил всем спирта, после чего сообщил гному:

— Хорошие топоры. Качественные. Новая технология плавления стали?

Гном кивнул, потянулся за мясом, и прежде чем вгрызться в окорок, ответил:

— И сталь особенная. Под Варратой нашли новое месторождение.

Заинтересовавшись беседой, я уже хотела спросить, что же этой стали особенного, но тут кесарь произнес:

— Нежная моя, как это есть?

Обернувшись, торопливо взяла нож, забрала у императора вилку, отрезав кусочек студня, наколола на зубчики и передала Араэдену. Пресветлый, взглянув на меня, взял мою же руку и приблизив к себе так, словно я его комлю, забрал студень с вилки, при этом пристально глядя в мои глаза. Прожевав сглотнул и практически приказал:

— Еще.

Не став спорить, я отрезала еще кусочек, и скармливая великому императору Эррадараса, поинтересовалась у Ошрое:

— Что особенного в этой стали?

— Прочная, — с некоторой задержкой ответил гном. — Прочнее прежней в пять раз.

— За сталь! — провозгласил Тэхарс.

Мужчины выпили, я продолжила кормить кесаря, как минимум в благодарность за то, что бутерброд с мозгом он съел, избавив от этого кошмара меня, а как максимум просто чтобы не вмешивался в разговор, потому что нутром чувствовала, что-то в этом есть. Еще не знаю что, но…

— Она голубоватая, до обработки светится, — произнес Ошрое.

Мое сердце пропустило удар.

Кесарь стал заметно задумчивее, я же торопливо спросила:

— Давнее месторождение?

— Не-е-ет, — протянул гном, — там заброшенные выработанные шахты были, откуда руда взялась мы еще не разобрались. Но хороша сталь, крепкая, лезвие не тупится.

— За сталь! — снова провозгласил Тэхарс.

Кесарь, управляющий черпаком, им налил, себе впрочем тоже, но пить не стал, пристально глядя на меня, старающуюся в данный момент ни о чем не думать.

— Не старайся, — прозвучало практически приказом, тихим, но приказом.

Упорно старалась, но в сознании пульсировала одна четкая мысль «Готмирская сталь», каким-то невероятным образом проникнувшая в этот мир.

— Это невозможно, — отрезал император.

Затем, помолчав, задумчиво добавил:

— Но, не могу исключить последствия ритуала оживления, выброс магической энергии был колоссален.

И моя надежда тихо скончалась в конвульсиях. Следующей мыслью было то, что мне уже приходилось сталкиваться с последствиями колоссального выброса магической энергии — и тогда у нас Готмир образовался… И вот мне тут еще двойника Готмира не хватало!