Акьяр же, пугая шрамами, видом, единственным глазом и в целом собой, весело предложил:

— Прогуляемся?

— Звучит заманчиво, — глядя на принца с нескрываемым восхищением (все же пробраться во дворец кесаря вот так вот, откровенно нагло, это дорогого стоит).

Отвесив галантный полупоклон, Акьяр неожиданно произнес:

— Клянусь, что не причиню вам вред и не покину с вами территорий дворца.

А он не был лишен обаяния, этот принц Ужаса.

Но при всем моем восхищении, я не могла не заметить:

— Крайне сомнительная клятва, учитывая, что вам совершенно не требуется причинять мне вред, для того чтобы убить.

Акьяр широко улыбнулся. Улыбка оказалась на удивление приятной, что совершенно не вязалось с жутким обликом пятого принца темных, а затем, протянув мне руку, принц Ночного Ужаса поклялся повторно:

— Клянусь вернуть вас обратно в целости и сохранности.

Глядя в его абсолютно черные с багрово-алыми зрачками глаза, я подумала и вложила свою ладонь в его руку.

Торжествующая улыбка темного, и тьма обступила со всех сторон.

А в следующий момент я поняла, что безумно хочу разуться. И используя руку темного в качестве опоры, я последовательно сняла обе туфельки, чтобы с откровенным наслаждением пройтись по влажной траве в саду, раскинувшемся вокруг дворца кесаря. Правда спустя несколько шагов остановилась и напряженно поинтересовалась:

— Вы не знаете, есть ли здесь змеи там, или прочие скрытые в траве неприятности?

— Определенно нет, — с интересом наблюдая за мной, ответил принц. — Это магически созданный сад, хищная живность обычно избегает подобных мест.

С удивлением взглянув на принца, неожиданно поняла, что-либо я пьяна, либо свет от окон ярко-освещенного дворца падает как-то странно, но в данный момент на лице темного я не видела ни единого шрама, но определенно могла наблюдать оба глаза.

— Кьяр, — неожиданно представился собственно Акьяр принц Ночного Ужаса.

— Катриона, — ответила с некоторой запинкой.

И отпустив руку его высочества, придерживая подол платья отправилась гулять по траве, другой рукой удерживая снятые туфельки, и искренне надеясь, что опьянение пройдет, а до тех пор не особо стремясь к разговору. Заложив ладони за спину, принц Ужаса пристроился рядом со мной, но говорить так же не спешил. Мы прошли под сенью огромных деревьев, обошли посадку из небольших, высаженных в форме руны власти, я ее уже и заучила и запомнила, после чего подошли к озеру.

— А вот к воде я бы не советовал вам приближаться, — произнес Кьяр.

Поблагодарив его сдержанной улыбкой, я все же решилась сообщить:

— Искренне удивлена вашим появлением.

— Искренне удивлен восхищением в ваших глазах, при моем появлении, — в тон мне ответил принц.

— О, восхищение вполне оправдано, — рассмеялась я. — Все же пробраться в замок кесаря и постучаться в дверь его покоев, это невероятно! Как вам удалось?

Темный ответил загадочной улыбкой, и в свою очередь поинтересовался:

— Почему вы не боитесь меня?

Я могла бы честно ответить, что чувствовала себя в абсолютной безопасности, уже понимая, что кесарь появится, как только мне будет угрожать опасность. А скорее даже до того, как мне начнет угрожать какая-либо опасность и эта самая опасность очень сильно пожалеет о том, что вообще появилась на свет Эррадараса… Но зачем говорить правду тому, кто кажется решил поиграть в «Отнимем у кесаря очередную девушку»? И игривый тон моего послания несомненно дал ему повод поверить, в успешность задуманного.

— По нескольким причинам, — глядя на сверкающее в лунном свете озеро, начала я. — Первая заключается в том, что, пообщавшись с Адрасом я поняла, что понятия чести вам не чужды. Вторая — вы принц, и едва ли нарушите данную мне клятву. Третья — мое любопытство в отношении вас.

— Должен признать, любопытство оказалось не чуждо и мне, — с улыбкой произнес Кьяр.

Едва ли я поверила в эту улыбку. Будь принц Ночного Ужаса в данный момент искренен, он отреагировал на мои слова по поводу Адраса, но нет — мы изо всех сил старались быть обходительными.

— Ну и последняя причина, — продолжила я, развернувшись к принцу. — Без шрамов вы внушаете гораздо меньше ужаса, чем с ними.

Это был провал. Абсолютный и совершеннейший провал.

Потому что реакцией на мои слова было искаженное гневом лицо Акьяра, и вспыхнувшие багрово алым глаза, в которых на миг не осталось ничего черного, их словно затопило злобой.

— Это было жестоко, Катриона! — в бешенстве проговорил он. — Мерзко и жестоко! Вы!.. — глаза его полыхали все ярче. — Вы столь прекрасны внешне, но внутри жестокая, холодная, бесчувственная дрянь! Подлая, эгоистичная, омерзительная! Вы…