Я повернул в его сторону и сделал несколько кругов над ним, на низкой высоте. Я разглядывал окрестности, выискивая любою возможную опасность, а Ирина активно фотографировала руины. После четвертого круга я прошел над дном пересохшего озера и рискнул приземлиться в этом месте.

– Держись крепче!
– предупредил я Ирину

Посадка прошла без проблем. Облегченный с помощью магии самолет легко сел на твердую почву. Тормозной путь, правда, получился немного длиннее, чем на бетоне, но в целом проблем не было. Не глуша двигатель, я открыл фонарь кабины и встал на ноги, внимательно оглядываясь по сторонам.

Все было спокойно, никто не выскакивал из руин и не бросался к нам с оружием. Тогда я забрался обратно и аккуратно подрулил поближе к развалинам города. Выбравшись из самолета, я первым делом развернул его в сторону взлета и откатил поближе к глинобитной стене здания.

Пока Ирина разминалась рядом, я заглушил двигатель. Потом достал из багажного отделения маскировочную сеть и натянул её над самолетом. Ветер у земли был слабым, но я все равно на всякий случай плотно закрыл фонарь кабины и плотно укутал тканью двигатель.

– Чтобы песок не попал, - объяснил я Ирине.

Из багажного отделения я достал винтовку и повесил на плечо. Ирина, взглянув на меня, надела пояс с кобурой. Казалось, что вокруг ни души, но рисковать не стоило.

– Далеко не отходи.

– Хорошо.

Пока она осматривала окрестности, я проверил крылья и хвостовое оперение самолета. Все было в полном порядке, инженеры Северной республики не зря ели свой хлеб, корпус СР-7 был легким, но гибким и прочным. Обратной дороги можно было не опасаться.

Вместе с Ириной, мы обошли пустынный город. Он производил смешанное впечатление. Абсолютно тихий, заброшенный, занесенный пылью и песком. Все здания были небольшими, одноэтажными и очень примитивными. Похожие глинобитные хижины я видел в трущобах Рахтанифа. Там все строили быстро и как можно проще и быстрее.

Мы заходили в некоторые дома, которые сохранились лучше других. Как я и ожидал, там было практически пусто. Печей не было, только сохранились следы очагов. Вместо кроватей были лишь небольшие топчаны возле стен, на некоторых остались следы полуистлевших циновок. Мебель из дерева встречалась очень редко, хотя в столь сухом климате она не могла сгнить. Также мало мы нашли домашней утвари, только черепки от очень примитивной глиняной посуды, зачастую даже необожженной.

В одном месте я заметил остатки небольшого огородика. Его не занесло песком благодаря стене закрывавшей его от пустыни. Рядом был очень глубокий колодец, метров тридцать глубиной, не меньше. Но полностью пересохший.

– Странно...
– заметила Ирина.

– Почему?

– В столь глубоком слое должна быть вода, - пробормотала она.

В хижине рядом мы нашли пожелтевшие от времени скелеты людей. Ирина испуганно выскочила на улицу, а я остался и осмотрел их. И кое-что мне очень не понравилось... это было неправильно.

К закату солнца, мы осмотрели большую часть города, и нашли еще двадцать скелетов, практически все они были нетронутыми. Многие лежали на топчанах, но несколько просто валялось на земляных полах домов, а то и просто на улице. Я подозревал, что большую часть скелетов скрывает песок, но у нас не было времени проводить раскопки.

Эх, Серый был бы в полном восторге. Он как-то говорил, что вот такие вот погибшие города просто замечательный клад для археологов...

Темнело в пустыне быстро. Ни мне, ни Ирине не хотелось далеко отходить от самолета, поэтому мы расположились возле него. Я расстелил постель под крылом, а примус поставил немного подальше, в специально выкопанной ямке, чтобы огонь был как можно незаметней.

Княгиня с аппетитом съела простую походную еду и выпила чай. Глядя на неё, я подумал о том, как сильно она не похожа на всех известных мне аристократок. Те были изнеженными, разбалованными и довольно капризными... Порой некоторые из них увлекались мною, как чем-то интересным и экзотичным. И каждый раз такие отношения оставляли у меня ощущения чего-то неприятного... в конечном итоге я просто зарекся вообще смотреть в сторону дворянок.

Ирина Арнельская была совсем другой. Выносливой и терпеливой, она стойко переносила перегрузки, конечно, когда мы попали в шторм, она сильно перепугалась, так и ведь и я тоже... А сейчас Ирина спокойно ела не самую вкусную еду, жевала пресные галеты и запивала их горьковатым чаем. Даже Алисия порой жаловалась на еду и на ночевку под открытым небом. От княгини я ни разу не услышал ни единой жалобы

– Странный город...
– тихо проговорила Ирина.

– Не то слово.

– Ты ведь о чем-то думаешь? Верно?

– Да, - ответил я, удивленный её проницательностью.
– Мне не нравится все эти скелеты.

– Мне тоже... люди погибли, а их никто даже не похоронил.

– Не в этом дело, они слишком целые.

– И что в этом такого?

– А то, что так не бывает. В любом нормальном месте свободно лежащее тело будут объедать падальщики. А в пустыне особенно. Здесь мясо на дороге не валяется, даже кости должны обглодать, а в городке все скелеты практически нетронутые.