— Ты меня покорила с первой же встречи, но влюбился я в тебя в тот момент, когда протянул тебе руку, а ты ее доверчиво приняла и бешеный ритм твоего сердца успокоился.

Влад напомнил мне случай, когда я от него сбежала и пряталась в снегу, накрывшись белой простыней для камуфляжа, надеясь, что меня не заметят. Но он заметил, что неудивительно, так как слышал стук моего сердца, о чем я тогда еще не знала. Он подошел ко мне и откинул простыню, протягивая руку, чтобы я поднялась. На моих губах расцвела улыбка от воспоминания того момента.

— А я влюбилась в тебя, когда ты выхаживал меня во время болезни. Только твой голос не давал мне соскользнуть во тьму. Когда я пришла в себя и увидела тебя, такого усталого, — мое сердце дрогнуло.

Он удивленно посмотрел на меня:

— Ты хорошо это скрывала. Я с ума сходил от твоей близости и невозможности к тебе прикоснуться, а ты бежала от меня как от чумы.

— Должна же была девушка посопротивляться, — сказала я игриво.

— Но ты сопротивлялась, как тигрица, доводя меня до сумасшествия. Я бежал из замка, боясь на броситься на тебя.

— Так вот зачем были нужны твои длительные отъезды в течение дня, — изумилась я.

— Я никогда не проводил столько времени на свежем воздухе, пытаясь обрести ускользающий контроль. Но когда возвращался, ты или спорила со мной, или делала что-то, что опять сводило меня с ума. Ты полна неожиданностей и всегда поражаешь меня. Ты сдалась в тот момент, когда я был уверен, что навсегда потерял тебя, и сделала это так изящно и бесстрашно, что полностью покорила меня.

Я увидела в его глазах такую любовь и голод, что все внутри меня откликнулось на это.

— Знаешь, о чем я подумала? — протянула я, опустив ноги и вставая. Я оседлала его колени и заглянула в глаза. — Я никогда не занималась любовью в карете.

— Буду рад расширить твой опыт, — торжественно ответил он.

Дальнейшая поездка в карете показалась мне на много привлекательнее, чем раньше.

Нас встречали Харольд и мои подруги. Я крепко обнялась с ним и расцеловала девчонок. Как же я по всем соскучилась. Меня тут же утянули показывать, что успели сделать за это время. Замок менялся на глазах и сверкал, как рождественская елка.

Когда мы переодевались к ужину в нашей спальне, Влад поинтересовался:

— Скажи, а почему ты эту комнату не трогаешь?

Я задумалась.

— Она носит твой отпечаток, — попыталась я объяснить. — Мне все здесь нравится и настолько уютно, что не хочется ничего менять.

То, каким взглядом Влад на меня посмотрел, заставило мое сердце пуститься вскачь. Он неспешно подошел ко мне с грацией тигра.

— Означает ли это, что хозяин комнаты тебе так же нравится и ты не хотела бы ничего в нем менять? — произнес Влад, растягивая слова.

Он стоял настолько близко, что меня окутало теплом и ароматом его тела. В голове зашумело. Рубашка на муже не была еще застегнута, и мои руки сами собой потянулись к его груди.

— Ни единой черточки твоей внешности, ни твоего характера, — произнесла я, а мои пальцы нежно ласкали его.

Он судорожно выдохнул.

— Как думаешь, ничего страшного, если мы немного задержимся? — прошептала я.

— Нас ждут на торжественный ужин в честь нашего возвращения, — ответил он нейтральным тоном.

— Ты прав, — разочарованно буркнула я и хотела отстраниться.

— Но мы хозяева замка и можем опоздать на собственный ужин, — внезапно сказал он и, подхватив меня на руки, понес на кровать.

«Черт, как же я его люблю!» — успела подумать я, прежде чем потеряла голову от желания.

Собравшиеся в столовой тактично не заметили наших сияющих лиц. Харольд сказал тост о том, как много значит наша поездка для всего лесного народа. Ужин прошел весело, я все не могла нарадоваться, что мы наконец-то дома. После трапезы Владислав и Харольд уединились в кабинете, оставив меня с подругами. Я показала им привезенные луковицы и кусты цветов, и было решено завтра же их посадить. Девушки расспрашивали подробности поездки, и я подробно описывала каждое княжество и что мне там понравилось или произвело впечатление.

— У Лады есть новости, — заговорщицки сказала Лиса, сверкая глазами.

— Слушаю, — заинтересовалась я.

— Мы с Милославом поженимся, — счастливо сказала она. — Родители уже сговорились.

— Поздравляю! Когда свадьба?

— Осенью, ты же знаешь… — сказала она и запнулась. Мы одновременно вспомнили Драгомира и неловко замолчали. У меня кольнуло сердце.

— О нем нет вестей? — тихо спросила я.

— Нет. Никто не знает, что с ним, — так же тихо ответила Лада, сразу же поняв, о ком я спрашиваю.