Дэмонра хмыкнула. Ведьм в жизни она встречала больше, чем Гребер мог себе вообразить. От директрисы гимназии до приснопамятной Ингегерд Вэйды, чтоб ей в доме без окон вечно сидеть. Может, эти ведьмы и не якшались с бесами, но вот ведро крови они у нее точно выпили.

– Я заблаговременно отрубила ей голову, надеюсь?

– Ты б у нее совета сперва попросила....

– Допустим, сперва попросила.

– Тогда - да, три пары башмаков, три посоха и путь на край света.

"Три посоха и путь на край света". Дэмонра вздохнула. Насчет края света - идея была вовсе не плоха. Наклз поначалу уговаривал ее уволиться из армии и уехать в Виарэ, долго просил, старался, бедный. Послушала бы она его - может, и вороний король бы не пострадал.

– Знаешь, Гребер, мне про острые мечи всегда больше нравилось. Про них, во всяком случае, понятнее. Но, допустим, посохи и башмаки. И вот я иду искать синюю траву, лекарство от всех бед? Ту, которая поет и днем, и ночью, и крушит железо. Замечательно. И что дальше?

– Пойдешь искать?

– Если это единственный способ - пойду.

– А если ты точно знаешь, что ее не существует, этой травы?

Дэмонра нахмурилась и поджала губы:

– Все равно пойду.

Гребер хитро улыбнулся:

– Вот то самое тебе, барышня, и поможет. Не боись, магик нас всех переживет.

Нордэна поморщилась и все-таки отхлебнула из бутылки, где стараниями Гребера осталось на самом донышке.

– Я б любую синюю траву нашла ради того, чтоб это было так. Одна беда: как ты верно подметил, нет такой травы...

Дэмонра не договорила: в дверь громко постучали.

– Погляди через окно, кого там бесы принесли.

Гребер пропал из виду, шмыгнув в гостиную, а через несколько секунд сообщил оттуда:

– Жених твой пришел, барышня.

В глубине души Дэмонра надеялась, что безупречная фея из фамилии Зиглинд сумеет заболтать сына хотя бы до полуночи, и у нее останется время на авантюру с Наклзом. Увы, сегодня фея желаний не исполняла.

– Ладно, Гребер, иди наверх. Нет, бутыль оставь, тебе хватит. И чтоб к семи вечера был как стекло.

Денщик исчез. Дэмонра набралась мужества и пошла открывать.

Рейнгольд выглядел даже бледнее чем в последнее время, то есть совсем мало походил на человека. Только на скулах у него горело два малиновых пятна.

Нордэне окончательно расхотелось знать, что сказал консилиум.

– Рэй, проходи.

Тот быстро вошел, но разуваться не стал. Дэмонра только сейчас обратила внимание, что в руке у него легкий дорожный саквояж. Из Виарэ он ехал с ним же, но зачем нес с собой теперь - непонятно.

– У нас крайне мало времени, - несколько хрипло сказал Рейнгольд.

Дэмонра кивнула, как загипнотизированная, глядя на руки Зиглинда в черных перчатках. В погожий летний день было в них что-то бесконечно зловещее.

– Я поняла. Что сказали врачи?

По лицу Рейнгольда прошла судорога.

– Много. Они, как всегда, ничего не знают, а потому сказали много.

– Послушай, Рэй...

– Как у тебя оказалась та лента?

Дэмонра ошарашено уставилась на Зиглинда. Она уже ничего не понимала.

– Какая лента?

– Не притворяйся! Та белая лента с вышивкой, ты ее из Рэды привезла в начале апреля...

Дэмонра покопалась в памяти и извлекла оттуда девочку Агнешку, которую помнила одновременно очень ясно и как мутный сон. Вернее, ясно помнила девочку, но все вокруг нее - ночь, дорога, грязь, скрежещущие в небе жернова - казалось ненастоящим. А самым поганым было то, что и Дэмонра себе после той встречи настоящей не казалась. Она могла догнать девочку, или разыскать уже на приеме, увезти с собой. Она просто сунула Агнешке колечко с тремя бриллиантиками и потом набралась как свинья. Между этими "могла" и "сделала" лежала белая черта на белом.

Нордэне нисколько не хотелось обсуждать с Зиглиндом промашки калладской политики и юстиции, а также свою внезапно вывихнувшуюся жизнь, поэтому про Агнешку следовало забыть как можно скорее.

– Из Рэды привезла, ты ж лучше меня помнишь, - как могла мягко сообщила Дэмонра. Она догадывалась, что с людьми, находящимися на грани истерики, следует говорить самым доброжелательным тоном. А обычно невозмутимый Рейнгольд, похоже, находился на грани бесслезной истерике.

– А конкретнее?

– На базаре купила.

Глаза Рейнгольда сверкнули за стеклами очков:

– Ты не была бы так любезна в этом поклясться?

– Рэй, а в чем дело?

– Просто поклянись, что ты купила ее на базаре, а потом случайно запустила в лицо кесарю в состоянии аффекта, и все.

Дэмонра нахмурилась:

– Ну да, в лицо кесарю я ее действительно запустила в состоянии аффекта, как ты говоришь. И это хорошо, что она была у меня в руках. Иначе я схватила бы со стола чернильницу и раскроила ему череп, и тогда изгнанием бы точно не отделалась.