– Ну, значит, за Каллад еще разок... Не хочешь в третий раз за Каллад? Ну ладно, давай за Рэду... Не хочешь пить за отвеле... отвле... отвлеченные предметы? А кто их отвлек? Ладно, давай за армию и математику! Абстра... абсра... что?! Наклз, хватит издеваться, пей! Не знаю, как там математика, а армия может и нос тебе расквасить за такие слова! Я еще "фикцию" не забыла, а он уже с какой-то абсракцией, фу, и сказать-то стыдно! Да еще при девочке! Мухоловка, укуси его, слышишь, давай, кусь-кусь, он ругается непристойно! При трех дамах! Фас! Наклз, эта хрень ползучая мне чуть палец не оттяпала, я сейчас ее в окрошку покрошу! Прям шашкой! Думаешь, не могу? Кто - я - не могу?!

Лязгнула шашка. Магрит закрыла глаза. Ей сделалось жалко Адель: глупое растение не поняло, с чем связалось. Это был конец.

Повисла тишина. А потом Магрит услышала полный удивления голос Магды:

– Ты мне почему не сказал, что у нее есть мозги?

Рэдка с опаской приоткрыла один глаз.

Мухоловка, максимально высунувшаяся из горшка, тремя стеблями нежно обвивала практически пустую бутыль. Четвертый стебель ввинчивался в горлышко. Остальные грозно шипели на Магду, защищая свою добычу.

Шашка нордэны скользнула обратно в ножны.

– Пей, тварь, пей, не отбираю, - почти с нежностью произнесла Магда.
– Ну ты, Наклз, даешь... У тебя даже растения в доме умные! Я точно ничего не подцеплю? Меня Гюнтер с лестницы спустит и отправит в аптеку, если я про какую-нибудь абсракцию заикнусь...

* * *

Когда Магда, несколько заплетающимся языком, изложила свой план, Наклз порадовался, что уже порядком набрался. И потому вместо естественного ужаса человека, которого волокут на тот свет в компании подозрительного жандарма, порфирика, виконта и проститутки, почувствовал отвлеченное любопытство. Он просто не мог понять, как подобная комбинация вообще могла родиться в чьей-то голове. А Магда, гладя уже пьяную, а потому добрую и на все согласную мухоловку, строила воздушные замки, архитектуре которых оставалось только подивиться.

Во-первых, она, как выяснилось, договорилась с жандармом. Честным жандармом. Порядочным жандармом. Высокопоставленным жандармом. Которому к тому же не были нужны деньги, а нужно было совсем другое. Который вообще хотел всем помочь.

В принципе, означенного жандарма уже после первых трех определений следовало немедленно канонизировать посмертно, но, когда выяснилось, что упомянутая чистая душа весьма желает сохранить инкогнито, Наклз поперхнулся. Любой глупости полагалось иметь предел, но в данном случае она явно покинула берега, прорвала дамбы и теперь сметала все на своем пути.

После святого жандармского благодетеля выслушать остальное оказалось почти легко. Честный бессребреник порфирик и честная, правда не совсем бессребренная проститутка уже не вызывали у Наклза особенного удивления. Даже тогда, когда эта колоритная парочка заявилась в его дом с черного хода часов около девяти вечера. В порфирике маг легко узнал Эрвина Нордэнвейдэ, несколько похудевшего и расставшегося с каштановыми локонами до плеч, а девицу он видел впервые. Пожалуй, не предупреди Магрит, что гостья - ласточка из веселого дома, он бы принял ее за изнуренную работой прачку средних лет. Женщина была одета скромно, в заношенное, но чистое платье, слишком холодное для такой погоды, и куталась в шерстяную зеленую шаль. Пожалуй, на мысль о ее ремесле могли навести только пухлые губы, в которые по краям намертво въелась винного цвета помада, да глаза, как будто подернутые полупрозрачной пленкой. Еще не совсем пустые, но уже и не совсем человеческие. Наклз не то чтобы считал проституток за безмозглую скотину, но как-то неосознанно не мог соотнести их с понятием "женщина", это было что-то похожее, но другое, и разница заключалась как раз в глазах.

Эрвин держался вежливо, но настороженно, и эта настороженность убила остатки уюта, принесенного Магдой. Женщина представилась, очень быстро и тихо пробормотав свое имя, и с тех пор не открывала рта, сидя на самом краешке стула и теребя кисти шали. Магда радостно излагала план. Единственное, что утешало Наклза в сложившейся ситуации, так то, что на самых "сильных" моментах "продуманной операции" у Эрвина отчетливо подергивалась щека. Значит, еще как минимум один условно психически здоровый человек здесь сидел.

Вершина тактического гения Магды оказалась проста, как удар дубиной.

Жандарм мог знать номер и вагон поезда, куда посадили бы преступницу - и она договорилась с жандармом.

Проститутка могла бы отвлечь охрану поезда, чтобы маг мог предварительно посмотреть вагон изнутри - и она договорилась с проституткой.

Маг им требовался, чтобы устроить десяток сердечных приступов за секунду - и она договорилась с магом.

Вояки пригодились бы на случай, если маг всех не положит - и она договорилась с Эрвином, Витольдом и Гюнтером.

Логично было бы предположить, что, понадобись Магде для спасения Дэмонры непосредственно кесарь или бог - с ним она бы тоже договорилась.

Ах да, на случай, если пришлось бы откачивать мага, она договорилась с медичкой Сольвейг. Даже о нем позаботилась внимательная Магда...

И еще имелся бомбометатель, имя которого Магда наотрез отказалась называть, на тот случай, если договоренности со всеми упомянутыми персонами не сработают.

"Глупость имеет только один эффект, и он побочный", - почти равнодушно подумал маг, дослушав немудреный рассказ.