Дверь раздевалки открылась снова и пороге появился заведующий Мерфи в сопровождении Киана. Подходя к группе интернов, оба выглядели мрачно.

— Я уверен, что вы уже все в курсе случившегося с Бьянкой. Эта ужасная потеря и я хочу вам сообщить, что пригласил психотерапевтов, которые помогут вам справиться, если вдруг понадобиться помощь. Я связался с семьей Бьянки. Когда будет всё известно, вы сможете пойти на службу. Мы все пойдём. Насколько я знаю, это несчастный случай. Но полиция всё ещё ведёт расследование, — сообщил им заведующий Мерфи.

— Это был несчастный случай, — вырвалось у Афины. Все обернулись на её слова, и Афина постаралась при объяснении сохранить голос. — Приходил Се… детектив Холловей. Он сообщил, что, по мнению полиции, это действительно был несчастный случай.

При упоминании имени Сета Киан уставился в Афину горящим взглядом, и если бы она его не знала, то решила бы, что босс ревнует. Заведующий кивнул и затем спросил, есть ли вопросы. Когда все промямлили, что нет, он подал знак Вебстер выйти в коридор, и ушёл вместе с Кианом.

Пятеро интернов таращились друг на друга, не зная, что сказать. В конце концов, после нескольких долгих неуютных минут, Афина заговорила первой:

— Бьянка была удивительной. Я буду скучать по ней и, думаю, вы все тоже. Теперь мы должны сфокусироваться на будущем. Дик, пришло время перестать вести себя с нами, как последняя сволочь. Тебе не обязательно становиться нам лучшим другом, но мы определённо заслуживаем уважительного к себе отношения.

Дик кивнул и впервые не выдал ни одного дурацкого замечания.

— Ты права, Афина. Нам надо держаться вместе и помнить, для чего мы здесь. Стать самыми лучшими хирургами, — высказался Кларенс.

— Согласна, — сказала Сабина и на её лице медленно появилась улыбка. Не важно, что было сказано в раздевалке или в коридорах, факт оставался фактом — они потеряли одного из своих. Бьянка погибла, и в этом не было ничего правильного. Теперь их жизнь в больнице никогда не будет такой, как прежде.

В конце смены Афина шла по коридору после осмотра последней пациентки, молодой женщины. Та неудачно упала и теперь ей, чтобы исправить сложный перелом на левой ноге, требовалась операция. Пациентка будет обездвижена несколько недель, но это известие больная встретила в хорошем расположении духа, что помогло развеять грусть Афины.

Девушка приглушённо взвизгнула, когда её резко схватили за руку и затянули в комнату дежурного персонала, потом дверь за ней захлопнули и заперли на замок. Сердце подпрыгнуло куда-то в область горла, и девушка судорожно втянула воздух, чтобы позвать на помощь.

— Афина, это я.

О, Киан.

— О, Боже, у меня чуть сердечный приступ не случился! — она хлопнула его по руке и отступила на шаг, взбешённая тем, что он её напугал. — Что вам нужно?

— Я хотел убедиться, что с тобой всё в порядке. И недолго поговорить наедине. Мне действительно очень жаль твою подругу, Афина. Правда, — он искал взглядом её глаза, как будто ему нужно было подтверждение, что она верит в искренность его извинений.

— Спасибо, доктор О'Рейли. Это действительно много значит, — она улыбнулась и повернулась, чтобы уйти, но сильно удивилась, когда он схватил её за руку, развернул и прижал к двери.

— Не уходи, — прошептал Киан и опустил голову, вдыхая её запах и едва касаясь носом её уха. От дыхания мужчины у Афины по спине прокатилась волна мурашек. Он взял её ладонь и, подняв над головой, пригвоздил к двери. Их пальцы переплелись.

— Киан, — выдохнула она. Афина знала, что должна его оттолкнулась, но вместо этого выгнула спину и упёрлась в него грудью, желая ощутить ещё большую связь.

— Я хочу побыть немного с тобой. Приглашаю тебя на свидание, — прошептал он, приближаясь ртом к её губам. Он мягко прикусил зубами нижнюю губу Афины и, слегка потянув вниз, осторожно провёл языком по её верхней губе. Афина выдохнула, и Киан воспользовался этим: его язык, скользнув в её рот, начал медленно двигаться туда-обратно, исследуя, лаская, проникая глубоко внутрь, пока Афина не начала судорожно дышать и прижиматься бёдрами.

— Поужинай со мной завтра вечером, — Киан легкими поцелуями прошёлся от губ к уху, а затем быстро провёл ладонью вниз по телу, лаская её грудь через одежду.

— Хорошо, — согласилась она, хотя всё внутри возмущалось, что это была плохая идея.

Не важно, насколько хорошо Афина чувствовала, что это могло быть ошибкой, другая же, большая её часть, утверждала, что всё идёт как надо. Объятия мужчины ощущались ею как что-то абсолютно правильное. Именно здесь было её место. Таящаяся в Киане темнота тянулась к свету у неё внутри. Киан и Афина подходили друг другу так, как будто были половинками одного целого. Ей хотелось знать, что ещё он прячет от внешнего мира. Какие ещё его черты тщательно скрывались за прочным фасадом. Вероятнее всего, она должна была быть напугана перспективой пережить что-то подобное, но вместо этого Афина была взволнована, увлечена и готова ко всему, чем он собирался с ней поделиться.