— Это чего творится на белом свете-то?.. — у Вита от возмущения голос пропал, дыхание перехватило. — Детей уже на смотрины посылают.

— Мне уже пятнадцать, — попыталась оправдаться девочка, но вышло у нее плохо.

— А других не было что ли? Постарше? — посочувствовала я.

— У нас маленький клан, остальные все замужние или просватанные. Я одна подошла…

— Садись детка, в ногах правды нет, — Вит по-отечески приветливо указал на ковер рядом с Глашей, и шакаленок, немного потоптавшись, села между нами.

— Меня можешь звать Глафирией, а это Савери, — встрепенулась гиена, исковеркав мое имя: ну никак у нее «с» не получалось. — Назовись и ты, коли вместе едем.

— Марийка, — тихо ответила девочка, исподлобья разглядывая нас карими, широко распахнутыми глазами.

Плат мешал рассмотреть ее, но хорошенький курносый носик и четко очерченные пухлые губки выдавали вполне симпатичное личико.

— Сегодня хороший день, — прошепелявила Глаша, вальяжно откидываясь на борт телеги.

— Это почему? — искренне удивилась Марийка.

Мне тоже стало любопытно: почему?

Глаша снова самодовольно хмыкнула и заявила:

— Скоро я стану богатая и любимая. И князь почти мой и ата Роман… может быть.

Вит, отвернулся и скомандовал лошадям «Но!», при этом слегка согнувшись, затрясся. Смеется, конечно. Я бы тоже повеселилась с ним, но правила гостеприимства требовали разговор поддержать, как и шакаленка с круглыми, изумленными глазами, поэтому серьезно спросила у самонадеянной гиены:

— Ого, Глаш, значит, в выборе князя ты уже не сомневаешься?

— Ну какие из вас соперницы? Тоже мне… — поморщилась она и с нескрываемым высокомерием добавила: — Вы ж еще малолетки совсем. Так, ни рыба ни мясо. Не чета нам, настоящим бабам!

Марийка быстро обернулась, осмотрела меня с ног до головы и удивленно приподняла темные брови.

— Мне двадцать три уже, Глаш, — вяло возразила я, сказав о своем возрасте больше для нашей новенькой, — ненамного ты старше. И учти, помимо нас ко Двору еще много девиц прибудет.

— Я очень надеюсь! — невольно выдала свои страхи и чаяния Марийка. Выходить замуж за князя она, как мне показалось, не горит желанием.

Гиена хмуро посмотрела на меня, потом, отмахнувшись, заявила:

— Врешь! Ты ж не пахнешь совсем!

Марийка резко повернулась ко мне и повела носом, принюхиваясь. Напрасно она пыталась уловить мой аромат. Потом о чем-то задумалась, уткнувшись взглядом в сжатые на коленях руки.

— Может к смотринам и проклюнется мой аромат, — расплывчато пояснила я.

— Не проклюнется, лу Савери, не беспокойтесь, — не оборачиваясь, мрачно буркнул Вит.

Марийка покосилась на спину возничего, затем внимательно посмотрела мне в лицо. Такое впечатление, что ребенок она только с виду, а вот в глазах совсем не детский, сметливый, цепкий ум, хитринка… С этой «деткой» лучше быть настороже. Хотя, кому на Зеленой не известно, что любой шакал с детства непрост? Среди этих проныр нередко встречаются воришки, жулики и тому подобные скользкие личности.

— За мной еще огромное приданое дают: целых четыре телеги рыбы и солонины. А за вами, что князю светит? — хмуро заявила Глаша, обеспокоившись своим будущим.

— Ковры да золото, — хохотнул Вит, ему прямо-таки особое удовольствие доставляет поддразнивать глупенькую гиену.

— А за мной телегу дорогих тканей, — почему-то устало и безрадостно ответила Марийка.

— Золото и ткань — это хорошее приданное, куда уж лучше, — угрюмо признала Глаша. Помолчала чуть-чуть и поделилась новостями: — У нас вот давеча на южных купцов кто-то напал, когда те рекой шли. Говорили, ткани везли на север продавать. Так там, по слухам, много всего было: и сукна, и даже шелков, а теперь купцы те с носом остались. Да и суденышко то грабители на мель посадили, его потом папа с мужиками помогал с мели снимать. А то перекрыли проход, целый затор устроили…

— Значит ткани, говорите, лу Глафирия?.. — задумчиво проскрипел Вит, при этом, наконец, обернувшись на Марийку.

Девочка сжалась под всезнающим взглядом много чего повидавшего старика, как если бы попалась на чем-то, но ее голосок прозвучал на диво спокойно, безмятежно:

— Ага, ходили такие слухи. Мы ниже по течению реки живем, так что новости мимо нас не проходят.

— Ну да, ну да, — по обыкновению «согласился» Вит. А затем поинтересовался: — Лу Марийка, а что же старшие в Призрачном хвосте говорят? Что думают о теперешней жизни? И верно, вам тоже сильно досталось во время войны?

Девочка хотела было, видимо по привычке, ноги к груди прижать, обняв их руками, но кибитку бросало из стороны в сторону и, завалившись на очередном ухабе, она, раздраженно фыркнув, уселась, как и мы. Неуверенно, опасаясь, что одернут, постелила под зад и под спину шкуру и привалилась к бортику. Мы терпеливо ждали ее рассказ, даже разговорчивая Глаша помалкивала.

Марийка опустила голову, и спрятав лицом за платом, наконец поведала:

— Мой дядя дань для князя по осени собирал. Еще тогда понял, что князь войну выиграет и придется нам под ним ходить… Только он не думал, что Валиан Северный жениться задумает. Да оборотниц с дальних краев соберет, а то бы успел и меня пристроить…