Шрифт:
Корди изо всех сил зажмурилась.
Интересно, она попадет на Восьмое Небо? Едва ли туда пускают таких пустоголовых сардинок, как она, но как знать?.. Вот бы здорово было посмотреть, как там все устроено, хотя бы одним глазком, а потом послать весточку Ринни…
Смерть все не приходила. Корди ожидала боли и ужасно боялась ее, но боли почему-то не было. Неужели умирать в акульих челюстях так спокойно? А она, глупенькая, боялась… Но почему нет отвратительного запаха из их пастей, почему она не слышит, как лопаются ее собственные кости? И почему где-то далеко-далеко потрясенно ругается Дядюшка Крунч?..
Корди открыла глаза. Это далось ей тяжело, каждое веко словно весило по тысяче фунтов. Но когда оба глаза наконец распахнулись, она не смогла сдержать потрясенного вздоха.
Акул не было. Палуба вокруг мачты была пуста и лишь жуткие сколы на досках да глубокие борозды в дереве указывали на то, что еще недавно здесь кипел настоящий бой. Поодаль, изобретательно ругаясь на неизвестных Корди языках, замер Дядюшка Крунч. Он тоже выглядел изрядно потрепанным – во многих местах его броня была украшена свежими вмятинами, через всю грудь тянулись прерывистые шрамы, оставленные на металле акульими зубами.
– Филе палтуса под маринадом, - прогудел абордажный голем, глядя куда-то вверх, - Ты что это натворила, рыбеха?
Корди тоже задрала голову, чтоб понять, куда он смотрит. И едва сдержала удивленный возглас.
Она увидела акул.
Акулы медленно поднимались над «Воблой», от огромного количества серых тел в воздухе рябило в глазах. Это походило на дождь, капли которого в нарушение установленных Розой законов тянутся обратно в небеса, к породившим их тучам. Только это были акулы. Раздувшиеся, как воздушные шары, беспомощно разевающие пасты и медленно поднимающиеся в непроглядную высь.
Ворча и фыркая, из объятий Корди выбрался Мистер Хнумр, взъерошенный, но тоже вполне целый и не скрывающий своего негодования. Как только опасность миновала, он вновь хорохорился, раздуваясь от возмущения, вспушивал шерсть на загривке и ругался на языке еще более причудливом, чем наречье старых небоходов. Он сам смог бы справиться со всеми акулами, сколько их есть в небесном океане. От всех переживаний он ужасно проголодался. А еще ему не понравилось лежать на палубе, придавленному ведьмой – и он не собирался это скрывать. Корди задумчиво вытащила из кармана побег сахарного тростника и протянула ему. Мистер Хнумр еще некоторое время сердито сопел, слишком уж глубока была обида, чтоб ее можно было загладить столь небрежной подачкой, но в конце концов сменил гнев на милость и блаженно захрустел.
Акулы плавно поднимались в небеса, точно сотни надутых воздушных шаров. Будь они более разноцветными, это походило бы на ярмарку или карнавал. Но и без того зрелище получилось захватывающим. Акулы все поднимались и поднимались, постепенно тая в грязно-белой кромке облаков.
– Кажется, у апперов сегодня будет рыбный день, - Корди рассеянно накрутила на палец один из хвостов, перевязанный линем [101] хвост, - Или они полетят еще выше, как думаешь?
Дядюшка Крунч тяжело подошел к ней, протянул огромную механическую руку и помог подняться.
101
Линь – тонкий корабельный трос из пеньки.
– Я думаю, кое-кому неплохо было бы рассказать, что тут происходит, - проскрипел он, не сводя с Корди внимательных механических глаз.
Корди обреченно вздохнула и отбросила щекочущие шею хвосты.
– Тебе как, с самого начала?..
* * *
Дядюшка Крунч гремел, как потрепанная вражеским огнем канонерская лодка, которая идет полным ходом наперерез сильному ветру.
– Карасья душа! О чем ты думала, Корди? Китовьи шкварки! Поверить не могу, что ты чуть не отдала «Воблу» на съедение акулам!
Корди потупилась. Смотреть на сердитого, пышущего паром, голема было страшновато. Да не очень и хотелось отрывать взгляд от полированных досок палубы. Чего уж там, заслужила, крошка-корюшка. Натворила дел.
– Я хотела только поиграть секстантом, - вздохнула она, бессмысленно крутя в пальцах лезущие под руки хвосты, - Я же не знала, что…
Дядюшка Крунч не собирался успокаиваться.
– Что выведешь из строя корабельного гомункула? – рявкнул он, - Что превратишь корабль в летающую наживку? Что уничтожишь все наши карты?
– Но я… - Корди дернула за хвост сильнее, чем надо, на глаза навернулись слезы. А может, хвост здесь был вовсе не при чем, - Я же…
– Вас обоих могли сожрать, это ты понимаешь? Скажи спасибо Шму, что успела меня предупредить!
Шму не выглядела как человек, ждущий благодарности. Напротив, она была смущена куда больше самой Корди и пряталась в тени грот-мачты, не решаясь показаться на глаза голему. Вид у нее был до крайности виноватый и удрученный. А еще ужасно помятый и растрепанный – почти как у Мистера Хнумра. Видно, даже ей нелегко далось бегство по рангоуту от своры разъяренных акул.