— Кать, ты все не так поняла.

— Да ладно? То есть то, что Виктория, сидя на капоте в весьма фривольном облике и тянущаяся к Вашим брюкам, думаю, совсем не для того, чтобы смахнуть пылинку, и Вы, в полурасстегнутой рубашке и склонившийся над обнажившийся сотрудницей — не то, что я подумала? — Хотя, впрочем, не отвечайте. Это совершенно меня не касается. Служебные романы в Wise — это ваша забота, не моя.

— Катя…

— О чем Вы хотели поговорить, Максим Алексеевич? Обсудить обстановку со стройкой в Казани? Здесь я не могу Вас обнадежить, ситуация крайне сложная, ибо наш оппонент — человек непростой…

— Катя! — пришлось повысить голос и сделать еще несколько шагов, чтобы схватить ее за плечи. — Перестань! Ты ведь понимаешь, что я хотел поговорить совершенно не о работе.

— О чем же тогда, Максим Алексеевич?

— О нас.

— Никаких «нас» не существует, Максим Алексеевич…

— Прекрати! Хватит этих «выканий» и Максимов Алексеевичей! Я для тебя просто Максим. Макс! Катя, выслушай меня! Я ждал твоего появления! Я хотел с тобой поворить!

— Да, я заметила, как ждал.

— Дай мне закончить! — в очередной раз прикрикнул. — Вика всего лишь попалась мне под руку…

— Тебе не противно от своих слов? — она отступила от меня на шаг, высвобождаясь от мертвой, как мне казалось, хватки. — Вика — живой человек. Она выделяет тебя из всех в Wise! Она позволила тебе вести себя по отношению к ней так свободно, а ты!.. — она развернулась по направлению к двери. — Иди к ней, Макс. Не расстраивай девушку.

Я не должен позволить ей уйти! Не так!

Снова оказавшись возле нее, я слепо схватил хрупкую фигурку, прижимая ее спину к своей груди.

— Стой… Катюш, подожди…

Она замерла, но тело оставалось напряженным.

— Я не понимаю, зачем нам этот разговор. О чем он? Отпусти меня, Максим.

— Нет.

— Отпусти. Я — не твоя очередная игрушка. И согласилась на разговор, думая, что ты мне скажешь что-то… стоящее. Иди к Вике. Не стоит заставлять девушку ждать.

— К черту Вику!

Она вывернулась из моих объятий, посмотрев мне в глаза. И в следующий же момент влепила звонкую пощечину.

— Ты козел, если считаешь подобное поведение нормальным по отношению к девушкам. Я видела, как вы целовались. Ты обнимал ее, а теперь пытаешься доказать мне, что это ничего не значило. Зачем? Зачем, Макс? Мы друг другу ничего не должны. Ты не должен передо мной отчитываться. И ты поступаешь очень подло по отношению к Вике. Такого я простить и понять не могу.

Резко развернувшись, она двинулась к двери.

Черт!

Щеку жгло, но я не мог упустить эту возможность (все же мы, наконец, остались вдвоем).

Догнав ее, когда девушка схватилась за дверную ручку, я грубо толкнул Катю, вжимая телом в дверь, и впился поцелуем в ее губы.

Я чуть не кончил от одного этого поцелуя!

Дикий, страстный, необузданный.

Катя ответила на мой внезапный порыв, да с таким рвением, что я готов был взять ее тут же, на пороге.

Ее язык не хотел уступать в схватке моему, ее губы сминали мои в бешеном, грубом и таком возбуждающем жесте!

Но, как только я подумал, что добился своего, зеленоглазка уперлась ладонями мне в грудь, отталкивая от себя.

Черт бы побрал все спортзалы вместе взятые и отдельно стремление именно этой девочки к нагрузке бицепсов, но Катя действительно добилась того, чтобы я отступил.

Воспользовавшись моим промедлением, она просто-напросто повернула ручку на двери, скрываясь в коридоре. И оставляя меняя с захлопнутой перед носом дверью. И изнывающем от желания наказать эту строптивицу стояком.

Твою же мать!

Она таким образом хотела наказать меня?!

Получилось слишком жестко!

Я уперся лбом в дверное покрытие, пытаясь унять зашедшееся в бешеной гонке сердце.

Катя… сладкая девочка.

Я вкусил ее лишь малость, и этой малости мне оказалось достаточно, чтобы понять, что никакие Виктории и им подобные в подметки не годятся рыжевласой демонице, что завладела моим сознанием.

Вот только я, видимо, как последний осел, лишился возможности сблизиться.

Черт бы подрал затуманенные мозги и излишне любвеобильный член!

Катя, я хочу только тебя!

Как это донести не до нее?..

Особенно после сцены на парковке?..

Все-таки действительно «истина в вине» (правда, надеюсь, глаза у меня были не такие красные, как у вышеупомянутых классиком кроликов), ведь я довольно свободно и легко влилась в компании щебечущих девочек-коллег и расположившегося в «цветнике» Саши.

Отдел кадров во главе с Маргоритой, которая бессовестным образом заигрывала с генеральным, просто-таки насилуя того взглядом, тем не менее, поддерживал задорные истории, начатые Александром. Обсуждали случаи из жизни и связанные с коллективным отдыхом казусы. Когда дошла моя очередь травить байки, я лишь пожала плечами.