– Из Тамин-Арвана еще не вернулись трое наших. Может, и не вернутся. Хетта, нельзя нам отряд дербанить. И без того мы таем, как горный туман. Связываться с бароном было плохой мыслью.

Предводительница отмахнулась.

– Не сыпь соль на рану, Реан. Между прочим, ты сам на это согласился. Забыл уже, сколько времени мы потратили, пытаясь найти Саттаро сами? А эс-Бир ведь не только его выдать обещал!

– Н-да, а оказывается, сволочь у нас под носом была, – вздохнул Реан.

– Птица! – позвали ото входа. – Твой дружок вернулся.

Это вызвало оживление среди хранителей. Птица подпрыгнул, схватил засунутую за пояс кожаную перчатку и выскочил из пещеры. Вернулся он уже с вархом на руке. Тот хохлился и гортанно урчал, кося недовольным черным глазом на людей. Первым делом силанец скормил питомцу кусочек сырого мяса и лишь потом снял с его ноги свернутую бумажку с посланием.

– Умница, умница, – приговаривал Птица. – Ну-ка, что тут нам пишут из Тамин-Арвана?..

Жизнь на стоянке снова замерла на несколько мгновений. Даже молодой силанец, который за все утро так и не отошел от тяжеловозов в дальнем конце пещеры, бросил все и приблизился к остальным, заинтересованно следя за каждым движением предводителя. Как же звали этого парня? Вроде бы тоже кличкой, а не настоящим именем. «Жрец», – вспомнил Таш.

– Все живы? – нервно спросила одна из женщин, пока Птица читал мелкие буквы.

– Все… Но Саттаро в особняке нет. Говорят, он опять исчез.

Облегчение на лицах хранителей смешалось с тревогой и усталостью. Кто-то длинно и вяло выругался на шердском.

– Он каждый раз уходит прямо у нас из рук. Как будто наше дело Илю неугодно, а его – угодно, – пожаловался Жрец.

– Теперь мы опять зависим от Глаз Гор, – без воодушевления сказали за спиной.

– Угу, снова его ждать, – поддакнули сбоку. – Сколько дней он уже не появлялся? Пять? Шесть?

– Кому-то стало скучно жить? – громко спросила Хетта. – Хотите обсудить того, кто видит все?

Пересуды насчет Глаз Гор мгновенно прекратились. Таш нахмурился.

Выходит, у Гласа Города был брат-маг, и он снюхался с хранителями. Ничего хорошего Таш в этом не видел. «У хлебного дерева побеги одинаково кривы», – говорилось в пословице. Может, хотя бы союзники у второго брата будут лучше, чем у первого?

Хотя Таш предпочел бы не проверять.

– Вот все и решилось, – подытожила Хетта, обращаясь к нему и Лаане. – Пара дней без одного человека ничего не решит. За сегодня соберем вас в путь, а завтра утром отправитесь. Реан, ты единственный можешь пробраться через вихри. Тебе и быть проводником.

Шерд, продолжающий затачивать нож, кивнул.

– Хорошо, – сказал Таш и тут же спохватился. – Лаана, вы же согласны?

Она равнодушно качнула головой.

– Согласна…

***

Планы полетели к Урду тем же вечером.

Солнце еще не село, а у подножия гор уже наступила ночь. Узкий вход в пещеру завесили пологом, чтобы какой-нибудь заблудившийся путник или намеренно посланный патруль не заметил огней, и грели на костре нехитрый ужин. Пустой суп вызвал только новый приступ голода. Таш посмеялся над собой, обнаружив, что тоскует по кормежке в особняке эс-Мирдов. Вот он, вкус свободы: горячая вода, приправленная сушеными травами, да горечь дыма на языке.

Ясно, почему после такой еды хранители сразу начали укладываться спать – пока желудок полон, а то потом будет не заснуть. Таш тоже попытался лечь, но сон никак не шел. Слишком много треволнений, слишком много вопросов, на которые пока не было ответов, и неизвестно, появятся ли они.

Лаана продолжала сидеть, обхватив колени и уткнув в них подбородок. Недолго поворочавшись и поняв, что заснуть не выйдет, Таш присоединился к ней. Лишь бы она не сочла его постоянное присутствие рядом навязчивым. Но вроде бывшая хозяйка и не сопротивлялась…

Вряд ли она сейчас стала бы сопротивляться, даже если бы ее потащили на виселицу. Вспоминая, как Лаана выскочила из укрытия в виноградниках и едва не сдалась страже (хорошо, что это оказалась ее собственная мать!), Таш мог только покачать головой. Бесстрашная женщина. И полностью выдохшаяся от горя.

Поколебавшись, он положил руку ей на плечо.

Теплая. Мягкая. Сколько Таш мечтал о том, чтобы иметь полное право так прикасаться к своей хозяйке? Наверное, почти все время с тех пор, как покинул палатку Киддира на невольничьем рынке.

– Вам нужно поспать. Завтра нам предстоит тяжелый путь.

– Я знаю.

Холодный ответ смутил Таша. Он убрал ладонь и украдкой огляделся. Чтобы не мешать хранителям, они устроились подальше от костра, почти в самом конце пещеры. Тут воняло тяжеловозами, зато было меньше дыма от костра и оставалось хоть какое-то ощущение уединенности. Впрочем, легко нарушаемое тем, что хранители переговаривались уже шагах в трех от них. Заметил кто-нибудь эту неловкость между двумя гостями? Лаана могла не пылать родственными чувствами к Хетте, но та все равно стремилась оградить дочь от неприятностей. Она без труда сделает так, чтобы Таш отправился в Шердаар один. Наверное, стоило вернуться на подстилку и не искушать судьбу.