— Родонит!

Я подскакиваю и бросаюсь к столу. Он всё ещё там, лежит среди бумаг, и я беру его в руки.

— Стоит попробовать.

Я сжимаю камень обеими руками и снова пытаюсь сосредоточиться. Я закрываю глаза и представляю себе комнату Джули в доме её отца.

Это оказывается сложнее, чем я думала. Я там никогда не была и пытаюсь вызвать её в мыслях только по рассказам Джули. Но ведь, в конце концов, я и в XVII век попала, не имея о нём никакого понятия!

— Джули, это бесполезно, я не могу…

Я открываю глаза, но моей подруги нигде нет.

Лихорадочно набираю её номер. Меня терзает нехорошее предчувствие, что моя последняя мысль была о XVII веке.

— Ну, давай же, Джули! Отвечай!

Она никогда так долго не отвечала на звонок. Я уже была на полпути в гостиную, чтобы попросить тётю одолжить мне машину, когда Джули подняла трубку.

— Чёрт, да, я здесь! Ты вернула меня в лес за папиным домом! Я только что с трудом прокралась обратно. Нельзя ли следующий раз поточнее?

У меня словно камень с души падает. Я бы никогда не простила себя, если бы моя подруга застряла в другой эпохе.

— Мне повезло, что меня никто не видел! Аби, будешь мне должна. И никогда больше так не делай!

— Я постараюсь. И вообще, я сомневаюсь, что тебе было бы неловко, если бы ты кого-то встретила.

Джули никогда никого не стеснялась.

— Ну, всё, прекращай. Я знаю, что у меня красивое тело.

Я не совсем это имела в виду…

— Пойду переоденусь и поеду с отцом в какую-то очередную глупую поездку. А ты, милая моя…

Я подозреваю, что она скажет.

— Ты же помнишь, что до пятницы должна определиться с партнёром на выпускной бал? Эй, это же конец школы, выпускной класс! Мы должны это отпраздновать. И поверь, мне совершенно не важно, с кем ты решишь пойти: со своим Вороном или с моим кузеном.

— Э, нет, спасибо огромное. Увидимся завтра в школе.

Джули тяжело вздыхает и прощается.

Я не была знакома с Марком, но если бы мне и впрямь захотелось пойти на выпускной, то уж лучше с ним, чем с Корвусом.

Кстати о Корвусе!

Не откладывая дела в долгий ящик, звоню ему и договариваюсь о встрече в городе.

Час спустя я захожу в кафе. Он уже сидит за столиком и приветливо машет мне рукой. Я закатываю глаза и сажусь напротив.

Мой взгляд падает на обсидиан, висящий у него на шее. Без этого камешка он не смог бы сидеть здесь и, вероятно, уже бы загорелся.

— Где ты его взял? — спрашиваю я, указывая на цепочку.

Корвус озадаченно на меня сморит.

— И тебе доброе утро, Абигейл. Может, закажем что-нибудь, прежде чем перейти к делу?

Я неохотно киваю. Рано или поздно ему придётся ответить на все мои вопросы, раз он хочет отправиться в прошлое.

Я заказываю стакан воды, а Корвус — чашку эспрессо.

— Отвечая на твой вопрос: не все ведьмы жестоки и озлобленны, и не каждая из них хотела меня проклясть.

— Ну, я знаю одну ведьму, которая была бы не прочь это сделать, — произношу я задумчиво.

— Ой, да ладно тебе. Ты же не можешь меня настолько ненавидеть?

Я ничего не отвечаю и продолжаю смотреть мимо него.

— Хорошо, расскажу. Одна ведьма, с которой мы были дружны, создала этот камень для меня перед своей смертью.

— Хочешь сказать, перед тем как её убили?

Я предпочитаю называть вещи своими именами.

— Да. Да, её убили. А у тебя, похоже, язык без костей?

Я чувствую, что он начинает злиться. Почему? Это как-то связано с его покойной подругой-ведьмой?

— А что такое? Это просто слова. Совершённые в те дни деяния гораздо ужаснее.

Он удивленно поднимает брови.

— Мудрые слова, Абигейл. Но давай вернёмся к Элизабет…

— Элизабет?

Имя мне не знакомо. Я не знаю не одной Элизабет.

— Да. Ведьма, которой я обязан своим проклятием.

Я киваю. Не нравится мне вся эта история. Но настало время поговорить и расставить всё по местам.

— Ты не станешь её убивать.

— Хорошо.

Хорошо? И он так легко согласился? Что-то здесь не так.

Кажется, он замечает написанное на моём лице удивление и отвечает:

— Ты — ведьма. Твои правила. Я больше не совершу прошлых ошибок, и на этот раз положусь на твои слова.