– Я тоже на это надеюсь, Анна.

Безжалостные дверцы лифта отсекают нас друг от друга, скрывают черные глаза за серым металлом. Я вздыхаю.

Может, это всё-таки Димка? И что тогда? Тогда одна ночь любви и мы вернемся обратно? А как же Матильда?

– Сдается мне, мамочка, что этот мужчина тебе понравился больше чем тот, в парке.

– А тебе?

– А мне пока ещё физиологическое состояние не позволяет определить необходимость данного индивидуума для комфортного сосуществования. Мне и без него солнышко светит так же ярко.

– Эх, понимала бы чего…

– Да уж понимаю побольше твоего, мамочка, – заявляет дочка, когда я ввожу коляску в квартиру.

– Да? И что ты понимаешь?

– Что просто так бумажки под одеяло пихать не будут, – улыбается моя милая кроха.

Я тут же сую руки под её одеяло и, после коротких поисков, на свет появляется клочок бумажки. Вырванный из блокнота листок, на котором написано всего четыре слова: «Анна, тебе грозит опасность».

История девятнадцатая, в которой у меня похищают дочь

Утро начинается с бодрого крика кота. Наш Мефистофель орет так, будто у него отнимают самое дорогое, причем медленно и без наркоза. Ясно – Матильдочка проснулась раньше меня и выбралась из кроватки. Эта мелкая ниндзя подкралась к коту, который раньше успевал смываться ко мне под одеяло, и теперь пытается разобрать его на запчасти. Малютка пытается выяснить – где у персидского кота находится кнопка? Она упорно отказывается принимать тот факт, что подобный красавец может быть живым.

– Матильда, солнышко, котику больно, не надо пытаться откусить ему хвост. Он ведь и поцарапать сможет.

Кот отчаянно скребет лапами по паркету и пытается доползти до меня. Позади крепко вцепилась в хвост розовыми рукавичками моя очаровашка. На лице три полоски красным маркером, которые создают ощущение боевой раскраски. На ногах мягкие тапочки, словно созданные для того, чтобы подкрадываться к спящему врагу. Да-а, Матильдочка основательно подготовилась к нападению на кота.

– Мам, а давай ему когти выковыряем? Тогда он не сможет царапать, а я спокойно откушу ему ненужную часть.

От осознания такой перспективы глаза кота становятся больше чайного блюдца, он метеором взлетает на мою кровать и забирается под одеяло. Матильда же подносит к носу оставленный пучок кошачьих волос и с наслаждением нюхает:

– Как сладок вкус победы. Мамочка, тебе не сложно подать мне котика? Думаю, что мы не до конца выяснили все нюансы.

Приходится вставать и брать кроху на руки. Пришла пора кормить младенца. Я замечаю, как кот с облегчением перекрестился и накрылся одеялом. Что ж, полчаса у него есть. А дальше всё зависит от его прыти и желания выжить.

В нашей двухкомнатной квартирке живут три девчонки: моя мама, я и дочка. Папа покинул нас ещё до моего рождения, поэтому мама не удивилась, когда я беременная вернулась из университета – карма, чтоб её. Я пыталась рассказать подруге, как забеременела, да и вообще оказалась в этом мире, но Ирка лишь приложила ладонь к моему лбу и посоветовала больше никому об этом не рассказывать. А что такого? Подумаешь, попутешествовала по мирам, очутилась в ином из миров и меня соблазнили два брата-короля. Ну… как соблазнили… в общем, это долгая история и рассказывать её не было никакого желания.

Мы с новой мамой не ссоримся, она относится ко мне с любовью и пониманием. Работает в местном НИИ и помогает мне с воспитанием дочери. Я же подрабатывают репетиторством, иногда подменяю заболевших учителей по литературе в школе, которая находится у нас во дворе.

Я стараюсь не думать часто о Димке и о тех королях, ну, чтобы Матильду не травмировать. Но вчера вечером пришлось всё рассказать. Она поняла, простила и попросилась пописать. Чудо, а не ребенок. И вот теперь это чудо жаждет питания.

Не хочу лишний раз травмировать чувства кота, и поэтому выношу Матильду на кухню. Пюре яблочное, молоко теплое, принцесса на троне – кормление начато. Чтобы отвлечь дочку от высматривания хвостатой жертвы, я рассказываю о далеком мире Коратурии, о его роскошных равнинах, о горах, которые чешут брюшко проплывающим облакам, о морях, в глубины которых ни один Жак Ив Кусто не заглядывал. О мире, куда можно попасть только через книгу.

– Ты ошибаешься, девчонка, – раздается скрежещущий голос.

От неожиданности я выпускаю ложечку из рук, она тоненько звякает по горлышку баночки и падает на серый линолеум, оставляя кляксу желтого пюре. Матильда внимательно следит за её полетом, потом горестно вздыхает и поворачивается к источнику звука. Я тоже смотрю туда.

На подоконнике сидит наша вчерашняя знакомая. Однако теперь на ней не обычная кофта и черная юбка, а пышное сиреневое платье, расшитое золотом и блестящими камешками. Если это не стразы от Сваровски, то настоящие бриллианты. Стекло вряд ли так будет сверкать.