В желудке переваривалась ... не еда, а скорее масса. Что-то вроде запаренной каши из крупно дробленой кукурузы (точнее того, что больше всего напоминало кукурузу, только бледно-зеленого цвета), скупо сдобренной постным маслом и совершенно безвкусной.

Завтра, еще до рассвета был обещан подъем, а затем начало новой трудовой жизни вместе с демонстрацией медицинских навыков. Матриса даже не пыталась как-то смягчить вхождение «Хель» в новую жизнь. Перспективы ученицы были обрисованы сразу, в скупых, но выразительно-доходчивых тонах. Работа и беспрекословное послушание, в перспективе подъем до уровня того, что в привычных терминах можно было бы назвать «практикующим медиком под патронажем корпорации», то есть Аптеки. Завидная, кстати, перспектива, судя по обмолвкам. При том образе жизни, которого придерживались обитатели Врат, хорошая медицина значила очень много. Любое иное поведение влекло только один результат - выставление счета за ученичество и взыскание любым удобным для мастера способом.

Пряник и кнут. Все предельно просто. Медикус в жутком городе убийц и охотников за загадочным подземным Профитом или ...

«Или» читалось вполне прозрачно и понятно. Встреча с рутьером Раньяном - абсолютно безжалостным наемником и убийцей маленьких девочек. Который, как теперь отчетливо понимала девушка, лишь чудом разминулся со своей «Искрой», мимоходом загубив совершенно непричастных людей. Матриса в любом случае заработает на Хель. Не принесут прибыли руки, так принесет проданная убийце голова.

В «Гетерионе» далеко не всегда бывало тихо и спокойно. Но всегда – безопасно и относительно благопристойно. Публика сюда ходила приличная, воспитанная и платежеспособная. Заведение было относительно небольшим, зато могло удовлетворить самые взыскательные запросы. Потому что когда люди ходят по краешку смерти, жажда жизни и плотских удовольствий обостряются.

Сантели немного задержался на первом этаже, где среди занавесей, развешанных в кажущемся беспорядке и создающих атмосферу уединенности, можно было выпить пару стаканов вина, а также пообщаться с полезными людьми. В другое время пара дюжих охранников на входе вежливо, однако настойчиво порекомендовала бы бригадиру избавиться от оружия, оставив ненужное железо в особом сундуке. В другое время Сантели исполнил бы требование без возражений. Однако не в этот раз. Все уже знали, что произошло, и сегодня, и ранее. Поэтому никто бригадира не остановил. Всегда есть правила, которые надо соблюдать, но случаются ситуации, когда правила становятся весьма гибки в толковании. С другой стороны, даже в таких случаях лучше не наступать на некоторые мозоли…

В общем Сантели вошел в «Гетерион» с оружием, мокрый до нитки, однако сначала выпил стакан вина с Достопочтенным Жи. Когда-то распорядителя звали Живоглотом и был он сутенером в далеких цивилизованных местах. Но, как и Матриса, оставил прошлое за плечами, добившись куда большего на Пустошах.

– Это станет тебе дорого, - коротко сообщил Достопочтенный Жи, допивая вино. Он не пояснял, что именно, это и так было очевидно. – Очень дорого.

– Не дороже денег, - казалось, сегодня у обычно немногословного Сантели прорезался талант философа.

Жи качнул головой со сдержанным одобрением, запомнив удачный оборот. Однако одобрение слетело с тяжелой, широкой физиономии, как ветром сдуло. Очень уж неприятной выдалась ситуация. Для всех.

– Не рассчитаешься, - с большим сомнением протянул Жи. – Тебе было бы проще выкупить их контракт.

– Не проще. Теперь уж точно. Рассчитаюсь, - Сантели решил сворачивать куртуазную беседу, и в голосе его прозвучала роковая предопределенность. – Кстати…

– Да?.. – приподнял бровь Достопочтенный.

– Всегда хотел узнать, но как-то забывал… откуда они здесь? «Гетерион» хорош, спору нет. Но скажем прямо, они немного не того … - Сантели замялся. Подыскивая правильное слово.

– Класса, - усмехнулся Достопочтенный Жи, складывая руки на объемистом животе. Жи никогда не носил колец или перстней, память о тех временах, когда его основным средством вразумления работниц был кулак. Кольцо – лучший способ разбить палец при ударе.

– Еще красного? – осведомился Достопочтенный?

– Нет, - коротко отозвался Сантели, показывая, что время не терпит.

– Хорошо. Это долгая история, почти как сказка.

Сверху донесся громкий, отчетливо истерический женский смех, приглушенный стенами и плотными занавесями. Сразу за ним – хлесткие удары, как будто хорошим кнутом лупили по седлу. Снова женский смех, на сей раз перемежаемый отчетливо мужскими воплями. Никто не обратил на это внимания. Рабочие будни.

– Сказка? – переспросил Сантели.

– Да. Там есть богатое происхождение, любящий отец, ранняя смерть матери, злая мачеха. Интриги, отравления, смерть отца, изгнание, бегство на край света и еще много чего. Хочешь послушать полностью?

– Нет, - Сантели медленно качнул головой, одна из косичек, заложенная за ухо, медленно скользнула вниз по щеке.

– Тоже верно, - одобрил Жи. – Тайна интереснее.

– Отлей мне бутылочку. На троих, - бригадир не уточнял, но Достопочтенный и так все отлично понял. И расцвел, надеясь, что убийственный настрой бородача пошел на спад.

Жи щелкнул пальцами, служаночка (как и все здесь – молодая и весьма симпатичная, готовая услужить гостю всевозможными способами) поднесла бригадиру на простом медном, но хорошо отполированном подносе небольшой флакон из граненого стекла с серебряной пробкой. Сантели взял бутылочку и медленно, тяжело пошел наверх.