Заметим, что в предисловии к первому изданию своего труда, претендуя определенным образом на научное первенство, Г. Липперт отмечает: «… попытка полной систематизации законодательных правил, регулирующих международные отношения финансово-правового характера, до сих пор не предпринималась. Поэтому для автора представляется ключевой задача по разработке системных принципов финансового права с учетом особенностей этой отрасли права, которая, правда, уже сделала первые шаги в своем развитии, но нуждается в создании новых и совершенствовании своих уже имеющихся институтов» 189 .

Вместе с тем позиция ученого не всегда отличается четкостью, далее он пишет: «Настало время и для международного финансового права стать самостоятельной частью международного публичного права (internationales "offentliches Recht), наряду с международным правом (V"olkerrecht), международным частным правом (гражданским торговым правом), уголовным правом и процессуальным правом» 190 . Таким образом, классифицируя определенным образом его взгляды, необходимо делать скидку на некоторую противоречивость занимаемой им научной позиции. Впрочем, практическая нереализуемость подобного научного подхода (о формировании международного права публичных финансов) неоднократно отмечалась в юридической науке, в том числе в рамках научных форумов, затрагивающих данную проблематику 191 .

45. Позднее наиболее детально разработанную концепцию (хотя и не вполне известную широкой научной общественности) международного финансового права (как права публичных финансов), вероятно, представила венгерская школа финансового права 192 . Так, один из наиболее известных венгерских финансистов Тибор Надь (T. Nagy) предлагал включать в концептуальную сферу международного финансового права нормы международного публичного права, которые регулируют международные отношения, связывающие финансовые системы государств, а также нормы международного публичного права, которые регулируют финансовое управление в ООН и других межгосударственных организациях и финансовые отношения между этими организациями и соответствующими государствами 193 .

Другой известный венгерский ученый Иван Мезнерич (Ivan Meznerics) также дает широкую дефиницию понятия международного финансового права. Он включает в него – в дополнение к международному аспекту налоговых и таможенных законов – правовые нормы, которые регулируют деятельность международных финансовых организаций и валютное сотрудничество, а также правовые нормы, касающиеся валютного права (foreign exchange) и права международных платежей 194 . В целом солидаризируется с данными подходами венгерский профессор Иштван Саси (Istv'an Sz'aszy), который по результатам рассмотрения точек зрения своих коллег, приходит к выводу о необходимости широкой трактовки международного финансового права, хотя и предпочитает в своей работе в значительной степени ограничиваться рассмотрением правовых вопросов международного налогообложения 195 .

Вместе с тем практическая возможность реализации подобных предложений, особенно за пределами юрисдикций государств, чья экономика не основана на принципах социалистической «огосударствленной» экономики, выглядит сомнительной и вряд ли целесообразной. Современная практика, как правило, не сталкивается с международными договорами, в которых детальная регламентация трансграничных налоговых отношений сочеталась бы с регулированием иных вопросов: валютных операций, порядка осуществления межгосударственных денежных платежей и взносов в фонды международных организаций и иных логически мало связанных между собой аспектов.

46. Несмотря на приведенные примеры, широкая трактовка международного финансового права (международного права публичных финансов) в целом является редким явлением в мировой правовой науке. Профессор М. Удина в его неоднократно цитировавшейся нами работе справедливо обращает внимание на общую тенденцию в западноевропейской юридической науке отождествлять публичное финансовое право и налоговое право и, соответственно, международное публичное финансовое право и международное налоговое право. При этом даже те авторы, которые разграничивают эти понятия, обычно не идут дальше того, чтобы суть разграничения видеть в том, что финансовое право (в отличие от налогового) включает также нормы, регламентирующие получение иных видов государственных доходов, кроме налогов (взимаемых в силу jure imperii) 196 .

В частности, в работах немецких авторов, трактующих налоговое право (Steuerrecht) не как собственно право о налоге (Steuer) 197 , но как отрасль права, регулирующую все сходные фискальные взимания в пользу государства, имеющие принудительную природу, практическая потребность в дифференциации налогового права и финансового права, и, соответственно, международного налогового права и международного финансового права существенно снижается, если и не отпадает совершенно 198 .

Примечательно в этом отношении, что в момент возникновения Международной налоговой ассоциации (International Fiscal Association) в 1938 г. еще не исключалась категорически возможность формирования общего правового режима в рамках международного публичного финансового права (что нашло отражение в первом варианте названия данной международной организации). Однако в дальнейшем по мере углубления специализации и роста числа трансграничных налоговых вопросов стало совершенно очевидно, что подобные научные подходы не удовлетворяют потребностей практики и являются нереализуемыми 199 . Такое положение вещей, в том числе и в силу прагматических причин, привело к постепенному исключению упоминания финансового права из наименования ассоциации во всех языковых версиях ее названия (начиная с 1949 г. – для английской версии, затем французской (1950 г.), немецкой и голландской (1969 г.) и, наконец, испанской в 1980 г.).