– Как Рибур, да?

– Рибур – это случайность,- отсёк Эрнест, хмурясь.- Досадная случайность. Хотя он и заслужил это. Попытка переворота, кражи, контрабанда в обход наших обычных контрабандных каналов… Контрабанда в обход контрабанды…- внезапно старик усмехнулся.- Как же весело мы живём.

– Действительно весело… А теперь вы войдёте во вкус? Начнёте убивать направо- налево? Ведь это так легко. Один приказ – и проблемы нету.

– Убийство – это единичная ошибка, которая больше не повторится,- покачал головой старик.- Не тебе пенять меня чем- либо, Мрачноглаз. О тебе и твоей жене часто слышно в трактирах- тавернах. Имена затёрлись, но люди вроде меня ещё помнят историю о Баэльте Эриэрне и…

– Хватит,- проскрипел Баэльт, опуская голову.

Этот- то посмеет высказать всё, что думает.

Повисло молчание, в котором спутанные мысли Баэльта скакали с одной на другую.

Кто бы мог подумать… Малькорн- герой и Эрнест- злодей. Баэльт помнил, как работал с Торговым Судьёй и считал его самым честным, справедливым и гордым человеком на свете. Ну, довольно честным, справедливым и гордым для того, кто одной рукой руководит светлой частью дел города, а другой рукой удерживает в каких- то рамках тёмную.

Куда сейчас делись эти гордость, справедливость и честность? Их тоже поглотил Веспрем?

Боги. Как он ненавидел этот проклятый город.

– Значит, вы пожертвовали им во благо города,- мрачно подытожил Баэльт, дотрагиваясь до носа. Зараза, как же болит…

– Нет,- покачал пальцем Эрнест.- Пожертвование – это когда ты отдаёшь что- то дорогое тебе безвозмездно. А Рибура я разменял.

– Разменял.

– Я не отдал его просто так. Это был обмен. Жизнь одного нидринга на благосостояние и порядок в городе.

– Вы же сказали, что не хотели его смерти.

– Я не приказывал его убивать. Но…Кхм… Снижение его политическйо активности многое облегчило.

Баэльт бессильно опустил голову.

– Хочешь сказать, я поступил неправильно?- пожал плечами Эрнест.- Твоё право. Но я так не считаю. Вини не меня – вини случайность. Но и это Рибура точно не вернет.

«Да плевать мне на Рибура,- подумал полуфэйне.- Дело раскрыто, поздравляю, Баэльт! Правда теперь ты, похоже, в дерьме ещё глубже, чем по уши!»

– Я вас понимаю. Но не прощаю,- прохрипел Мрачноглаз, поднимая гневно подрагивающий глаз на Эрнеста.

Вновь в воздухе повисли лишь звуки. Лёгкое постукивание туфли Эрнеста по полу. Стук дождя по стеклу окна. Стук крови Баэльта у него в висках. Стук сердца у него в груди.

Тук. Тук. Тук. Тук.

– Не прощаешь, говоришь?- медленно спросил Эрнест, в один миг разрушая симфонию стуков. И жизнь вновь потекла в своём обычном течении.

– Нет,- просипел Баэльт.- Не прощаю. Это… Не справедливо. Грязно. Подло.

Эрнест хмыкнул.

– Либо у тебя есть какие- то другие причины говорить «нет», либо ты идиот. Говоришь так, будто бы не знаешь Веспрема. Сколько ты тут уже прожил? Двадцать лет? Я – ещё больше. Этот город всегда был таким. Вечная грызня, вечный обман, вечный поток денег. А если ты собираешься не просто жить, а управлять этой помойной ямой…- Торговый Судья пожал плечами.- Сам знаешь – в подвале с крысами скоро сам запищишь.

– И тем не менее – нет.

Перед неминуемой смертью можно побыть чуть- чуть принципиальным.

Торговый Судья выпрямился на стуле, что- то ища во внутренних карманах своего камзола. Очередной платок?

Или, быть может, нож?

Без разницы. Виновный найден.

Конечно, Гири об этом не узнает. Никто не узнает.

Наконец, Эрнест плавно поднял руку и протянул её в сторону Баэльта. На конце сжатой в руке цепочки что- то блестело.

Что- то, очень знакомое Баэльту. А потом Эрнест осторожно дал ему это.

Амулет с чёрным камнем тускло блеснул в свете свеч.

– Справедливость всегда есть, Мрачноглаз. Даже здесь, в Веспреме. Я дам тебе выбор. Отвернись от идиота Малькорна, и ты получишь этот амулет. Мне нужны люди вроде тебя. Я формирую Торговое отделение юстициаров. Будешь одним из первых. Мне нужны преданные, умные и решительные люди.

– И кто будет управлять вашим отделением?

– Торговый Судья,- Эрнест указал на себя ладонью,- то есть, я. А если ты не согласен…- он грустно развёл руками в сторону в знаке сожаления.- Тогда я просто молча уйду отсюда. Оставив тебя наедине с келморцами. Я не приемлю убийств, да. Но ведь я буду не при чём.