Матушку я нашла в кухне: она замешивала тесто для лембасов, то и дело утирая глаза. Лицо у нее было все в муке. Позже я украдкой стащила готовый хлебец — он был солон, как будто матушка сдобрила тесто своими слезами…

Смутная тревога снова царапнула меня, но я скорее загнала ее поглубже и принялась рыться в сундуках. Я откладывала в сторону тонкие шелковые туники, легкие туфельки и расшитые платья, и собирала то, что пригодится нам с братом в пути: добротную, прочную одежду из шерсти и льна, крепкие башмаки, кожаные куртки и плотные суконные плащи. Мы ведь поплывем на кораблях, а морской ветер, бывает, пронизывает до костей. Однако не стоит брать с собой слишком много — если мы пойдем быстро, избыток вещей станет лишней тяжестью и обузой…

Я перебирала вещи, как вдруг со двора донеслись отрывистые выкрики и неровный стук. Кинувшись на улицу, я в изумлении замерла на пороге.

Тиндал с отцом дрались на палках, на которых когда-то брат учился обращению с копьем. В сосредоточенных лицах их не было злости — скорее, напряжение схватки и острое внимание к противнику. Алассарэ наблюдал за поединком, стоя у стены.

— Алассарэ, что они затеяли? — вполголоса спросила я.

— Тш-ш, не мешай, — прошептал он, — должен же ваш батюшка убедиться, что Тиндал — не беспомощный младенец.

Отец мой не любил оружия и никогда не участвовал в потешных поединках. Но сейчас стало ясно, что он не растерял умений, обретенных еще в Серединных Землях, задолго до нашего рождения. В его руках деревяшка казалась живой — взлетала и со свистом обрушивалась на противника, змеей бросалась вперед, норовила ужалить, проткнуть насквозь... Страшно было представить на ней острый наконечник!

Брат не давал себя в обиду: он отбивался решительно и умело. Пару раз достал отца и в конце концов, изловчившись, резким ударом выбил палку из его рук.

— Неплохо, — сказал отец, утирая пот со лба. Вид у него был довольный, поражение не огорчило, а обрадовало его. — Твой учитель даром времени не терял. Надеюсь, с настоящим копьем и мечом ты управишься не хуже.

Алассарэ выступил вперед:

— Теперь ты видишь, почтенный Тиринхиль, что при случае Тиндал сумеет постоять за себя. Да и мы с Ниэллином не оставим его сражаться в одиночестве. Не тревожься — вряд ли нас ждут опасности б<i>о</i>льшие, чем те, через которые в свое время прошел ты.

Отец хмыкнул; очевидно, гладкая речь Алассарэ убедила его лишь отчасти. Все же он сказал:

— Ладно. Я вижу, что вам не терпится набить себе шишек. Кто я такой, чтобы препятствовать в этом, раз уж Владыки не накладывают запрета на вашу дура… необдуманную затею? Впрочем, я рад знать, что за моими детьми присмотрят… хм… здравомыслящие друзья.

Алассарэ еще раз уверил отца в своем непревзойденном здравомыслии и откланялся. Выходя, он лукаво подмигнул мне. Вот ведь ловкач! Я и не думала, что он так легко сумеет примирить отца с Тиндалом, да еще заставит его принять наш выбор. Тиндал же с задумчивым видом потирал ушибленный бок — похоже, урок отца навел его кое на какие мысли.

Между тем начало похода неумолимо приближалось. С тех пор, как Феанаро закончил свою речь, звезды прошли полкруга. Жалко, мы с матушкой забыли про часы и не вычислили время оборота звезд… Но я напрасно упрекала время в медлительности — оно вдруг ускорилось, побежало все быстрей и быстрей.

Успеем ли мы к назначенному сроку?

Нам помогли родители, что бы ни думали они о нашей затее. Матушка собрала еду и необходимые в дороге мелочи, отец сам проверил оружие Тиндала — короткое копье, меч, лук, — осмотрел каждую стрелу, прежде чем вложить ее в колчан… Я тоже взяла свой охотничий лук и стрелы. Воевать я не собиралась, но как добыть пропитание в диких землях, если не охотой?

Когда мы с Тиндалом затолкали все вещи в заплечные сумки и сложили рядом оружие, я впервые по-настоящему осознала, что поход наш будет не из легких.

— Ничего, сестричка, я заберу твой мешок, если ты устанешь, — заботливо пообещал Тиндал.

Я покосилась на груду его снаряжения: унес бы свое! Впрочем, идти нам не так уж и далеко — до Гаваней, а там тэлери возьмут нас на корабли. И без толку сейчас гадать, как оно будет в Серединных Землях…

Конечно, матушка не отпустила нас в дорогу, не накормив. Странной была эта прощальная трапеза! Не сговариваясь, все пытались делать вид, что ничего особенного не происходит, что мы с Тиндалом отправляемся всего лишь на дальнюю прогулку к Сумеречным Озерам или в предгорья Пелори. Раньше мы любили такие прогулки... Но матушка не сводила с нас глаз и почти ничего не ела, а отец был молчаливей обычного и невпопад отвечал на наши с братом шуточки и болтовню. От этого делалось не по себе, и я почувствовала облегчение, когда мы, покончив с едой, все вместе вышли на террасу.

Дом наш, как и большинство домов Тириона, стоял на склоне. С террасы открывался широкий вид на город, на серебристо-сумрачные поля и рощи на равнине внизу, осененные огромным, прозрачно-синим, усыпанным блистающими звездами небом. Город тоже сверкал звездочками светильников, жаркими факельными вспышками, золотыми огоньками лампад; на белокаменных стенах его играли цветные блики. В листве сада поблескивали светлячки, цветы благоухали нежно и сладостно… Все изменилось, стало не таким, каким виделось при Свете. Но и новая картина была по-своему пленительна и чудесна.