— Хватит! — Гарди даже подпрыгнул, не выдержав этих прений. — Ен, это только догадки. Я не защищаю Майна, но все ваши заявления больше похожи на бред.

Газовый рожок на стене зашипел и погас, выдавая гнев мага. Оконное стекло покрылось мелкой сеточкой трещин, скрыв от взора вид на трущобы.

— Мы подозреваем, что этот маг попытается провести обряд, не удавшийся Слэрису пять лет назад, — спокойно и безмятежно изрек Лазарус, задумчиво «глядя» в потолок.

— Мэтр Мэлфи, я зря что ли вызвал вас на собрание? — Гарди перевел пылающий взгляд на мэтра Мэлфи. — Что вы молчите!

— Да это вздор! — радостно завизжал Мэлфи. — После казни всех адептов Мрака подвергли рассеивающему заклинанию. Они не способны ни переродиться, ни явиться в наш мир в виде духа. Эти печати невозможно сломать!

— Не невозможно, а просто еще никому не удалось, — спокойно произнес Лазарус. — А это разные понятия.

— Это сказки! — Мэлфи уже не багровел, а синел, пытаясь пробить щит умиротворения Лазаруса.

Тщетно. Мэтр-телепат спокойно улыбнулся и опустил голову. Что ему эти доводы, он их все знает еще до того, как они слетят с уст оппонента. Знает и видит всю их абсурдность.

— Ранее рождение абсолютного мага считали сказками. — И Лазарус кивнул на меня.

— Но вот он, сидит рядом с нами, бледный и напуганный.

Я растерянно уставилась на мэтра, глянула на Ена. Хмурые взгляды были мне ответом.

— Да, тут я согласен. — Гарди тоже изволил изучить меня пристальным взглядом, садясь за стол. — Непохоже на естественную аномалию.

— Да. Очень смущает набор умений, — согласно кивнул Лазарус. — А теперь вспомните испытания Слэриса.

— Слэрис был безумным маньяком, пытавшимся воскресить адептов Мрака для боя за власть в мире. — Гарди устало потер переносицу и снова глянул на телепата. — Мэтр Лазарус, не делайте из безобидного психа вселенское зло.

— Этот «безобидный» отправил к праотцам шестерых магов жизни, прежде чем мы сумели его отловить и предать огню, — прорычал Ен.

В комнате повисло гробовое молчание. Мы сидели, как две враждующие армии, разделенные лишь полированной гладью стола. С одной стороны, я и три мага, говоривших о страшной опасности, что грядет, и двое самоуверенных идиотов, что не желали слушать разумных доводов. Гарди пока держался нейтралитета, делая робкие попытки прислушаться к нашим доводам. Это радовало.

— Хорошо, — хмыкнул Майн, с насмешкой глядя на Леграна. — Пускай этот некто решил продолжить учение мэтра Слэриса. Но откуда он может знать о них, если все дневники были уничтожены, на дух наложена печать, а все записи о расследовании были засекречены?

Мы все уставились на Майна с одинаковым изумлением. Из всех собравшихся в комнате мы двое были блондинами, но только Майн не понял, что своим же вопросом на него и ответил. Упырь все так же ждал ответа на поставленный вопрос, с победным блеском в глазах, принимая наше молчание за поражение. Как наивны порой бывают люди. А уж бывшие люди и подавно. Хотя что взять с того, кто уже умер и несколько сотен лет шатается по миру, питаясь кровью и ошметками жизней бедняков. Уж лучше нормальная смерть, чем это. Вон как мозги от порченой кровушки расплавились.

— Мэтр Легран, я всегда был против вашего ухода из башни, — потрясенно изрек Гарди, кося глазом на довольного Майна. — И да, иногда голосование бывает губительным для решения некоторых организационных вопросов.

— Пересмотрите систему правления Башни, пока не поздно, — так же потрясенно изрек Ен. — А то скоро все, у кого есть влиятельные друзья, как у Майна, смогут занять любую выгодную им должность.

— Что? — растерялся Майн.

— Майн, вот чернила, вот бумага. — Гарди щелкнул пальцами. — Пишите рапорт, пока я добрый.

На столе ожили писчие принадлежности и бодро заскакали к упырю. Перо само впрыгнуло Майну в руку, чернильница, выпятив пузатый бок, замерла рядом.

— Пишите, и советую быть искренним и убедительным. Я намерен бороться до конца за другого кандидата на ваше место.

— Но…

— И в этот раз я не отдам вопрос на рассмотрение мэтру Ханекену. Я буду присутствовать на заседании, — припечатал Гарди и снова обернулся к Ену.

Майн опять скрипнул зубами, но спорить не стал. Только плотнее сжал челюсти и принялся скрести пером по бумаге, оставляя кляксы и разводы.

— Профессор Слэрис? — Гарди встревожено перевел взгляд на Лазаруса. — Думаете, это один из его последователей?

— Хэйл. — Лазарус положил руку на плечо сидящему рядом троллю. — Озвучьте!

Тролль, прикидывавшийся до этого элементом мебели, встал, одернул полы своего клетчатого пиджака и тоном заправского вояки выдал:

— Эштон Мартинсон, известный нам под именем Альберт Квирли.

Лазарус в это время вскинул руку, и над столом зависло призрачное изображение молодого мужчины с длинными светлыми волосами.