Поперхнувшись, я едва успела поставить чашку на стол и закашлялась. В глазах наверняка стоял огромный знак вопроса — почему именно сейчас? Накануне свадьбы?!

Мама поняла меня без слов. Поднялась и подошла к окну, вглядываясь в темноту, а затем обернулась. Я не сводила с нее удивленного взгляда.

— Знаешь, из меня дважды получилась отличная жена, но трижды плохая мать. Я всегда прислушивалась к мужьям, но никогда — к детям. В Драконьей империи корила себя, что оставила дочерей и отправилась с Питером, и только то, что они обе обрели счастье, немного притупило чувство вины. При этом я дала себе зарок не вмешиваться в твою жизнь и позволить все решать самой. Именно поэтому я сразу же подписала закон о свободе наян, едва получила такую возможность. Я люблю твоего отца, но и будущее маленькой дочери мне хотелось обеспечить. Вернее, позволить выбирать, чего наяны всегда были лишены на Таррине. Но, кажется, я опять оказалась не права, потому что Питер все же вмешался в твою жизнь, хотя обещал этого не делать. Он обставил все так, будто это твой выбор. Получается, что старшие сестры безо всякого закона выбрали свою судьбу по сердцу, а ты, имея больше возможностей, оказалась заложницей ситуации, — она вздохнула. — Прости меня.

Вскочив, я подбежала к маме и обняла. Глаза защипало, эмоции рвались наружу, и к горлу подступил ком.

Но мама, крепко прижимавшая меня к себе, внезапно отстранилась и продолжила:

— Когда ты поступила в Академию, отказавшись от предложения отца, я обрадовалась. Убийство и война стали неожиданностью, не думала, что ты настолько быстро согласишься на брак с Рэмом и поддашься давлению Питера. Но понимаю причины, побудившие так поступить. Ментальные щиты ты ставить еще не умеешь, — неожиданно закончила она.

Я смотрела на нее во все глаза. И молчала.

— Извини, я не должна была этого делать, но сильные переживания я могу увидеть, а важные события иногда и предсказать. Питер ни о чем не знает, но война началась в неудачное время и важную для тебя ночь. Ты поддалась эмоциям и давлению отца, и мне очень жаль, что так вышло.

Вздрогнула — не думала, что маме обо всем известно. О том, что случилось между мной и Бертом в Академии, знали только Лекса и Даррен — по возвращении я устроила знатную истерику и залила слезами платье сестры. Алексия обещала молчать и сдержала свое слово, но мама… Все же не зря она — дочь короля Кристиана, и способности Сане достались именно от матери. Пусть и проявляются не всегда.

Мама снова вздохнула. Было заметно, что признания даются ей с трудом.

— О том, что у вас будут отношения с Бертом, я знала еще тогда, когда ты сбежала из Драконьей империи.

Тебя никогда не удивляло, что в тот вечер дверь нашего дома оказалась не запертой? Я видела, что именно твой побег вернет нас на Таррин, и, вопреки воле Питера, не стала препятствовать. Правда, он не знал, но настаивал на полном контроле: всегда слишком боялся за свою дочь. Судьбы Лексы и Саны я не могла видеть, а вот твою… Ты должна была спасти нас тогда, и ты это сделала.

У меня перехватило дыхание, но заговорить я так и не смогла. Просто слушала маму, пытаясь успокоить бьющееся сердце. Ее откровения были поистине неожиданными.

Катарина грустно улыбнулась:

— Когда шесть лет назад Берт улетал в Империю, я видела, что ты ему нравишься. И даже больше… Знаю, ты переживала, но причину поведения дракона я не могла понять. Ведь запретов для тебя не было: даже если бы ты выбрала в качестве мужа обычного человека, никто бы и слова не сказал. Моя магия не полностью восстановилась после приобщения к Источнику: иногда я могу предсказать события на много лет вперед, а иногда все затягивает туманом, и даже обычная материнская интуиция для меня не доступна. Опасения Берта увидела только после твоего возвращения во дворец, и мне очень жаль, что он не поделился со мной. Несмотря на полученную травму, я была в сознании, когда нас с Питером оставили в Заброшенных землях, хотя и притворялась умирающей.

Мать Берта, Эриннель, действительно спасла нас, и между ним и твоим отцом ничего не было. Мы с Питером никогда не рассказывали подробности нашего спасения — тяжело было вспоминать об этом, хотели оградить тебя от случившегося. Но это и не помогло бы — сыну драконица вообще ничего не рассказывала.

Огромный ком подступил к горлу, и я сглотнула.

— Эриннель — младшая и единственная сестра Торинора, — сказала мама, — и Глава Клана не захотел примириться с ее сыном-полукровкой, поэтому изгнал Берта после рождения, едва он смог взлететь, надеясь, что сестра одумается и примет в качестве пары дракона. Мы с твоим отцом не имели права вмешиваться, но скандал в Клане помню до сих пор. Страшный скандал…

— Что?! — я сорвалась на крик. — Берт — племянник Главы Клана?! Не может быть! Никогда не замечала между ними особых отношений! Глава всегда задирал Эриннель!

— Единственный, — кивнула мама. — Торинор, узнав о беременности сестры, отказался от нее и запретил упоминать о родстве, да и ты была слишком мала, чтобы понять все нюансы. Его не устраивало, что сестра родила от человека, точнее, мага. Если бы она была обычной драконицей, он бы закрыл на это глаза, но в данном случае рождение Берта сильно ударило по его самолюбию. У Торинора даже избранницы до сих пор нет. Он уже отчаялся найти свою пару, и если Берт выберет ипостась дракона, есть большая вероятность, что его объявят наследником Империи.

Да, отличный повод и значимый аргумент! И для возвращения дракона в Клан — тем более…

— Восемнадцать лет назад Торинор поддался эмоциям, не приняв Берта в Клан. А теперь его вполне устраивает, что есть дракон, который отлично знает Таррин и может быть полезен. Альяна, я не знаю причин, по которым твой любимый, — при этих словах я вздрогнула, — вернулся в Империю, но в свете последних событий Главу Клана наверняка интересуют знания Берта о нашей стране. Ты понимаешь, о чем я?

Кивнула. Лакомый кусочек — не шпион, но эксперт. А за нужные сведения — объявление наследником. Что ж, можно понять Берта — изгнание, принятие в семью, титул, и не лорда Таррина, а наследника Драконьей империи. И если до этого у меня еще оставались какие-либо иллюзии, то теперь они разрушились, как карточный домик.