— Это делается не так. И не в таком состоянии. Сядь, — рявкнул Вегельвейд, приводя его в чувства.

Макс послушно сел.

— Он хочет меня убить, — рассеянно промямлил парень.

— Это что, новость? Или месяц назад вы с ним в шахматы играли?

— Тогда я сбежал. Теперь ещё хуже, он, наверное, разозлился, — простонал Макс. — Какой из меня воин? Господи, надо что-то делать. Надо прятаться! — беспокойно огляделся он. — У тебя же есть подвал! — просиял парень. — Такой чудесный сухой подвальчик, с большим замком и тяжёлой дверью.

— Отличная идея! Посадить тебя туда и ключ выбросить, — с напускным восторгом поддержал Дикс.

На лестнице скрипнули перила, зашуршали пуговицы на плаще. Гость явно не хотел быть незваным.

— Приветствую вас, князь.

Поджарый, немолодой мужчина с перекинутым через руку плащом направился прямиком к Вегельвейду.

— Можно к вам так обращаться? — уточнил он, усаживаясь с позволения хозяина за длинный дубовый стол, на котором красовалась полупустая бутылка вина.

Дикс привычным жестом наполнил бокал и подвинул его гостю.

— Знаю, что не будете, но ничем больше угостить не могу, — произнёс он неторопливо.

— Понимаю. Надеюсь, я не слишком рано?

— Нет, что вы. Чему обязан визитом? — мирно поинтересовался князь. — Я был удивлён, что письмо адресовано мне.

— Да-да, — провёл рукой по седоватым волосам Шакранов.
– Уж не обижайтесь, где-то с неделю я слежу за замком, по известным вам причинам. — Профессор кашлянул, мельком взглянул на хозяина и снова принялся рассматривать свои ногти. — Наведя о вас справки, я был сражён. Это просто непостижимо!

— Мне льстит внимание к моей скромной персоне, — располагающе улыбнулся Дикс.

— В истории вашего рода довольно белых пятен, а между тем Вегельвейды принимали участие во многих эпохальных событиях. Вы не могли бы перевести, как в точности следует понимать ваш девиз?

— Кто не спрятался — я не виноват.

— Это девиз вашего рода? — удивлённо откинулся назад профессор.

— Это мой девиз, — невозмутимо произнёс князь, начиная скучать.

— Я бы хотел написать диссертацию о вашем славном прапрадеде. Уверен, что вы знаете о нём гораздо больше, чем кто-либо из ныне живущих. Но, — запнулся Шакранов, — сначала необходимо уладить одно недоразумение.

— Между нами есть недоразумения? — поднял брови Дикс.

В зале становилось душно. Безбожно чадили факелы. Ратные трофеи на стенах тускло рассеивали их свет.

— Одно, — гость обернулся на приросшего к креслу Макса. — Видите ли, князь, я узнавал, вы пользуетесь большим уважением. Сообразительны, честолюбивы, понятливы, — выделил он последнее слово. — Вас нельзя обвинить в слепой вере туманным идеалам рыцарства и уж ни в коей мере заподозрить в милосердии и человеколюбии. Количество оставленных за вами трупов потрясает не меньше, чем родословная.

Вегельвейд усмехнулся. В голосе Шакранова читалась завистливая нотка.

— Следовательно, если вы держите у себя этого парня, значит, на него есть какие-то планы. Нет-нет. Я не собираюсь лезть не в своё дело. Но поймите и меня. Боюсь показаться параноиком, но я не терплю незаконченных дел. Пока он жив, мне не спокойно.

— Как раз это мне понятно, — кивнул Дикс.

— Тогда вы согласны, что нам нечего делить?

— Абсолютно.

Александр Иванович расцветал на глазах.

— Вы отдаёте его мне?

Вегельвейд впервые изменил царственной позе, слегка повернув голову к камину.

— Макс, ты ничего не хочешь сказать нашему гостю?

Повисла долгая пауза.

— Помилуйте, князь, — недоверчиво улыбнулся профессор. — Вас действительно интересует, что он думает?

— Почему бы и нет? Я капризный самодур, как выяснилось, с очень интересной наследственностью, — закидывая ноги на стол, сообщил хозяин.

Шакранов растерянно наблюдал, как выплеснутое из бокала вино тонкой струйкой стекает ему на новые брюки.

— Вы же разумная личность…

— Тебе-то откуда это знать, крыса канцелярская? — насмешливо бросил князь. — Тебя и в проекте не было, когда я второй институт закончил.

— Я… я не понимаю, — вытаращился Шакранов.

— Ещё бы, накупят дипломов в переходах, а потом туда же — в профессора.

Вегельвейд невозмутимо постукивал ботинком в образовавшейся на столе винной лужице, добавляя голубой жилетке гостя новых красок.