– Нет, вы не можете! Я не хотел, чтобы так получилось. Отпустите меня! Отпустите! – наш дебошир так спешил, что то и дело запинался, падая на землю и вновь поднимаясь. А его крик настолько был пропитан страхом, что веселье, витающее в воздухе, тут же растворилось.

Никто не понимал происходящего с Петримом.

– К кому он обращается?

– Почему испуган?

– Куда он бежит?

Подросток выглядел так, словно он не в себе.

Если это происходило в моём мире, я бы приняла подростка его за съехавшего с катушек наркомана, переевшего галлюциногенных грибов. Но сейчас я не находила никаких объяснений и предположений, относительно происходящему.

Вниманием всех присутствующих завладела «ревущая белугой» сумка, которую Петрик безуспешно пытался отбросить в сторону. Он так тряс руками, что казалось, они могут оторваться.

А парень лишь сильнее заводился из-за провальных попыток и кричал ещё яростнее:

– Отпустите! Я не хотел его убивать! Слышите, отпустите!

Далеко убежать ему не удалось – охранный контур не выпустил. Петрим раз за разом кидался на невидимую преграду, кричал угрозы, умолял выпустить – в общем, вел себя неадекватно. Его схватили Колин и Крафт, а подоспевший Платон выхватил из рук воющего Петрима сумку, что-то нашептал в ее открытый зев и сделал универсальный отменяющий пасс. Вой почти мгновенно стих, а хозяин сумки смог объяснить произошедшее.

– Еще на первом курсе, когда второкурсники довольно жестоко потешались над первогодками, мне сестра зачаровала учебную сумку, – Платон явно был растерян. – От чужих. А то, бывало, сунешь руку в нутро собственной сумки, а там добрый старшекурсник куст крапивы вырастил или кактус какой. Сестра у меня – проклятийница. Вот и навела проклятье – под его воздействием начинают терзать галлюцинации с самыми потаенными страхами, а сумку отбросить невозможно. Только я могу ее из рук шутника забрать и отменить воздействие. А следилок я сам навешал. Вот не думал, что от вора поможет.

– Да я из твоей сумки то и дело какой-нибудь учебник достаю, – удивилась Нора, – и ничего.

– Так без умысла и по личному разрешению, чего непонятного? – Платон тряхнул косматой головой, отгоняя неприятное настроение.

– Платон, приношу извинения за произошедшее. Мы и предположить не могли…

– Да ладно! Нам ребята уже все уши прожужжали про Петрима. Да и контур ваш здорово помог – не пришлось бежать по следу, а то догоняй его по такому холоду.

Пока ребята между собой обсуждали происшествие и всё же сожалели, что не довелось намять бока мерзавцу, Гевин увел пришедшего в себя Петрима в дом. И запер в одной из комнат, чему домашние были очень рады. И то хорошо, а то сорвутся из-за ерунды и линчуют в запале, а потом врачуй душевные и физические травмы.

То, что Петрик кричал… про убийство, пусть и в горячке, было пугающим. А проклятие, вызывающее галлюцинации с потаенными страхами, на многое открыло мне глаза. Судя по всему, ему привиделось, что его поймали за убийство. А раз так, значит, с законом он не дружит.

Вот-вот прибудут Флин и Ричард, пусть разбираются, где правда, а где вымысел. Это по их части. А пока лучше перестраховаться. Подвергать домочадцев и наших гостей опасности никак нельзя.

– Ну, всё, попался мерзавец! – бодро отозвался Вирт. – Так ему и надо! А ты, Доб, – обратился он к товарищу Петрима, – мотай на ус. Полезешь в чужие сумки, мы с тобой живо разберемся!

– Я все понял ребят, буду паинькой, – замахал руками Добин, открещиваясь от своего закадычного дружка, стоило только понять, что грядут крупные неприятности.

Впервые за последнее время я проснулась с четким ощущением легкости и предвкушения чего-то волшебного. Этот мир подарил мне магию, но несмотря на дар, самым волшебным событием с детских лет и по сей день для меня был Новый год. Казалось, именно в этот день жизнь переворачивалась, а в душе рождалась надежда, что все мечты обязательно исполнятся. И мне безумно хотелось поделиться этим прекрасным чувством с людьми, которые в этом мире заменили мне семью. Это ведь не только Флин и Веррес, родными для меня стали все обитатели этого дома.

Именно поэтому я полночи бродила по дому, развешивая магических светлячков на всевозможных поверхностях. Заклинание пустяковое – одно из тех, что осваивается на первых этапах для контроля и не требующее особой подпитки, лишь концентрации для создания. Светящиеся шарики разных размеров и цветов, связанные друг с другом, напоминали земные гирлянды из лампочек. Именно то, чего не хватало для полного ощущения волшебства. Дом словно обволокла атмосфера уюта. Дерево стало похоже на самую настоящую новогоднюю елку, украшенную светящимися шарами, и даже звезда из мини-светлячков присутствовала. Перила лестницы, камин, окна – все сияло мягким магическим светом.

За дверью слышались возбужденные возгласы. Дети выходили из своих комнат и тут же попадали в сказку. Развесить огоньки вокруг дверей мне показалось не столь интересным и впечатляющим, как запустить сотни светлячков в свободное плавание по этажу. Это как войти в комнату наполненную сотней воздушных шаров – только ещё круче.

Улюлюканье и радостные крики сторицей покрывали чувство усталости и недосыпания.

Единственное, что омрачало прекрасное утро, запертый в одной из комнат Петрим. За ночь злость на несносного недоросля поутихла. Гад он, конечно. У меня до сих пор щеки от стыда горели при одном лишь воспоминании о попытке кражи. Но и жалко его было… криминальные наклонности появляются не от хорошей жизни. Ночь прошла спокойно, без происшествий, значит, пленник не буянил. Быть может, и праздничный день пройдет спокойно? Помоги, пресветлый Арис!