Горка вышла на славу. Не очень высокая и не очень крутая, но протяженная – метров пятьдесят. Имела несколько поворотов и спиралей, но сама по себе спокойная, а для большей безопасности, по моей просьбе ее сделали не плоской, а желобком, наподобие бобслейной трассы – меньше риска свалиться и интересней кататься.

Конечно же, никто не знал, как этим сооружением пользоваться, так что пришлось стать первопроходцем. Выбрала себе крышку от короба вместо ледянки, взобралась на горку, плюхнулась, не заботясь об изяществе, оттолкнулась и.... полетела.

– Йе-еху, – вопль удовольствия вырвался сам собой.

Я это сделала! Я провернула эту авантюру! Адреналин буквально бурлил внутри, даже успех на первом кулинарном конкурсе не доставил мне большего удовольствия.

В конце спуска меня поджидал Ричард, помог подняться, приобнял:

– У тебя такие шальные глаза, неужели это так приятно?

Я оглянулась на детей, которые все еще нерешительно топтались на дорожке.

– А попробуй сам и узнаешь!

Мужчина, задорно улыбнувшись, кивнул и отправился покорять ледяную забаву. Правда, его опередили. Вторым «пилотом-испытателем» вызвался быть Трой, и даже он не удержался от вопля, тут же ринувшись на второй заход. Димка, в свою очередь, умудрился устроить шоу, он не только катился вниз, но и смог закрутиться вокруг своей оси, поджав ноги. У меня сердце пропустило пару ударов от такого финта, но всё обошлось.

Катались все, даже самые старшие обитатели – Ульх и Васила присоединились к веселью. Повариха днём была свободна от кухни, потому что запланированное Большое Барбекю было на ответственности мужчин.

На заготовленном кострище заранее были сложены дрова, которыми предстояло стать углями, мангалы с решетками ждали, когда до них дойдет очередь. Мясо, которого было в избытке, замариновано тремя разными способами.

Парни договорились и решили освободить Василу и василят от работы на улице, и я подозревала, что это Тени провели воспитательную работу.

Малыши катались вне очереди, все-таки один спуск на больше чем полсотни человек это очень мало. Да и ледянок на всех не хватало.

Это были волшебные часы: дети и студенты бегали со снежками, катались, ели горячее мясо и опять бежали кататься. Четвик с Хогустом нашли общий язык и слились с толпой. Димка с товарищами слепили снеговика, которому Аришки повязали красный платок и приладили косу из стружки. Чуть подправили формы тела и снежная Васила стала узнаваемой.

В этот пафосный момент к нам, наконец, присоединился Флин. Шутливо поклонился снеговику, под громкое улюлюканье, поздоровался с каждым из присутствующих, крепко обнял меня, а после потащил на горку.

– Показывай, как это работает!

Съезжать с горки «паровозиком» первой догадалась Пат. Она не любила расставаться с братом без необходимости. А Амир не любил оставаться без своих друзей. Так что прокатиться вдвоем с братом не получилось, мелкие облепили нас как банные листья. Куча мала на снегу – это тоже изумительно весело!

Пока я стряхивала налипший снег с мелких и приводила в порядок в себя, Флин вдруг хмыкнул.

– Что?

– Веррес мне завидует, – усмехнувшись, шепнул братец, – он тоже не прочь прокатиться.

– Веррес? Откуда?

– Он самый, – Флин, улыбаясь, развернул меня к себе спиной, указывая на портал. – Иди встречать гостей. А я пошел в дом, пока никого нет, пообщаюсь с нарушителем спокойствия.

На портальной платформе стояли мой дядюшка и статная высокая дама, в которой я с изумлением узнала леди Деметру фон Риштар. На лицах вновь прибывших отразилось ни с чем не сравнимое потрясение. Представила на мгновение, что они, неподготовленные и такие благопристойные, увидели в момент появления. Белое, вытоптанное поле и эпическое побоище снежками, в котором участвовали как пятилетки, так и взрослые мужи, и юные девушки и более чем зрелая Васила, которая сама не бегала по снегу, но снежки лепила охотно – получались они у нее в аккурат как котлеты, и размером и формой. Рядом с украшенным деревом стоит огромная снежная баба, почти весь двор занимает непонятной формы ледяная горка, с которой катится управляющая с кучей детворы. Когда я осознала весь сюрреализм этого зрелища, то нервно расхохоталась. Вот ведь! Ни раньше, ни позже, а словно угадав самый неловкий момент для визита.

Ричард немедленно оказался рядом. Подавив приступ суетливой паники, пошла принимать гостей, на которых, наконец, обратили внимание домочадцы.

– Здравствуйте, дядя Веррес, здравствуйте, леди, – пронесся над двором нестройный хор приветствий, сопровождаемый радостными улыбками.

До портала нужно было пройти шагов тридцать, а это не так-то просто по перетоптанному рыхлому снегу. Да я и не торопилась, надо собраться с мыслями. Но думалось почему-то не о бабушке Эмилии, а о дяде, который последние несколько дней под любыми предлогами избегал общения со мной по амулету связи. То он занят, то ему неудобно разговаривать, то нет возможности на вызов ответить. Теперь понятно почему – дядюшка партизанить изволил, сюрпризец готовил. Ну что ж, сюрприз удался и мне придется его принять с благодарностью, хотя, видит бог, выбрал он самое неудачное время.

Ричард шел рядом, удерживая мою руку на сгибе своего локтя.

– Привет, Веррес, – я открыто улыбнулась родственнику, – добро пожаловать, леди Диметра, – она все еще стояла на платформе и смотрела на меня сверху вниз одним из тех странных взглядов, посыл которых не распознать. Но меня это не волновало: радость от прекрасно проведенного на снегу времени еще кипела в моей груди.

– Здравствуй, Эмилия, – вполне себе доброжелательно отзывается гостья и я перевожу дыхание. – Кажется, мы не совсем вовремя, – пожилая женщина несколько растерянно изучала толпу разношерстного народа, после чего перевела возмущенный взгляд на своего спутника. – Говорила же, что без приглашения нельзя вот так появляться на пороге!