Выскочив из злосчастной кафешки, мы с коллегами, тихо смеясь, летим к лифту, чтобы подняться на свой этаж и, наконец — то, заняться делом. Мне немного страшно, потому что я совсем не знаю новую работу и спросить, посоветоваться не с кем, этот изверг уволил или перевел неизвестно куда весь опытный персонал.

Добравшись до места, мы с девчонками разбегаемся по неуютным "коморкам" и ныряем в работу с головой. Для меня все ново, поэтому приходится шерстить интернет.

— Анфис, кто — то пирог обещал, — из водоворота цифр и наименований меня выдергивает Артем Рыжов. Мы малознакомы, но это не помешало парню запомнить, что утром на пороге офиса я появилась с презентом в руках. — Тем более, сейчас сисадмин придет, будет компьютеры настраивать, — обед уже прошел, но порции в столовке оказались совсем маленькие. И если женщинам с их скромными запросами еды было достаточно, то молодые парни остались голодные.

— А точно, ставь чайник, — оживаю я. Правильно, надо отношения налаживать, знакомиться с коллективом. А вслух добавляю: — Народ, кто курник вкусный домашний будет? — из коморок сразу выглядывает несколько заинтересованных голодных лиц. А Лиля и Инга, улыбаясь, одобрительно потирают руки. — Давайте, подтягивайтесь, сейчас чаю попьем, немного мозги разгрузим, — зову я, а про себя думаю: «Главное, чтобы вредный Суслик не заглянул, а то опять на меня всех собак спустит, заявив, что это я в рабочее время несанкционированный сабантуй устроила».

И как в воду глядела. Я даже пирог на куски разрезать не успеваю, как суровый антикризисник появляется на пороге. Входит по — хозяйски без стука, и так и зависает в дверях с недовольным лицом.

Ну что ж, раз гора постоянно ходит к Магомеду, значит это кому — нибудь нужно, решаю я и, неуверенно улыбнувшись, зову начальника к нашему столу. Может, перекусив вкусной домашней стряпней, он станет немного добрее. Во всяком случае, я на это очень надеюсь, либо мне несдобровать.

Он не сразу реагирует на мои слова, сначала внимательным взглядом обводит шуршащую и экстренно прячущую в укромные места чашки с горячими напитками, публику, а потом, коротко кивнув, принимает из моих рук, лежащий на белоснежной салфетке, кусок холодного курника. Но не ест, сделав пару объявлений, касательно следующего дня, негромко бросает мне, чтобы я завтра утром первым делом зашла к нему в кабинет и гордо уходит.

А я, насупившись, провожаю удаляющегося широкоплечего красивого мужчину взглядом, про себя размышляя, где и когда так сильно нагрешила, чтобы мне капитально не везло с начальством.

Я осознано просыпаюсь в пять часов утра. Сегодня я ни в коем разе не должна повторить вчерашних ошибок. Обязана приехать пораньше, выглядеть строго и серьезно, чтобы доказать Суслику — я профессионал своего дела и меня не за что увольнять.

Вечером перед сном я долго размышляла, прикидывала все за и против, и наконец — то поняла, что это мой шанс закрепиться на должности, которая оплачивается в три раза выше, чем та, что была у меня в аптеке. А мне нужны деньги, потому что в Москве не на кого опереться. Подруги зависимы от своих мужей, поэтому лишний раз напрягать их не хочется. Родители давно на пенсии, совесть не позволит даже копейки у них попросить. Мужчина, который мог бы разделить со мной расходы на быт, на горизонте не мельтешит. Значит то, как я буду существовать дальше, зависит исключительно от моих стараний. И я готова носом землю рыть, чтобы добиться стабильности.

На этот раз одежду от белки я прячу в чемодан, который запираю на кодовый замок. И вещи (о, радость!) остаются в целости и сохранности. Надеваю красивое сдержанное темно — синее платье — футляр, удачно подчеркивающее талию и бедра, а сверху лимонный кардиган нараспах— освежающий образ.

Если я полненькая, это еще не значит, что обязана как ведьма наряжаться во все темное и невзрачное, наоборот, иногда правильно подобранные яркие детали делаю женщину не только элегантной и модной, но стройной.

Перед зеркалом в ванной накладываю на лицо легкий дневной макияж. Тональным кремом и пудрой я не пользуюсь, у меня от природы хорошая кожа, замазывать нечего. Слегка навожу стрелки на глазах, на веки — невесомые бежевые тени, на ресницы — тушь. Губы крашу светло — коричневой помадой, предварительно обозначив контур косметическим карандашом того же цвета. А густые пшеничные волосы поднимаю в высокий хвост. И вот она я, красота неземная, готова покорять мир!

Пока спешу на остановку, параллельно болтаю с Маргошей. Она предлагает вечером встретиться в квартире, Настя тоже приглашена, и за коробочкой вкусненького тортика потрындеть о своем девичьем. Видимо подруге не терпится рассказать нам, как классно они с мужем провели медовый месяц на Мальдивах.

Я, конечно, такой перспективе безгранично рада, люблю дружеские посиделки, поэтому надеюсь, что на работе не возникнет форс — мажорных обстоятельств, которые сорвут мои планы на вечер.

Выхожу из метро, поглядывая на наручные часы. Времени до начала рабочего дня еще полно, поэтому разрешаю себе прогуляться до офиса пешком. Тем более такое ласковое весеннее солнце светит, а на деревьях проглядывают маленькие зеленые почки, как тут устоять.

Иду, в голове прокручивая варианты того, что ответить Роберту, если он начнет меня ругать за вчерашнее поведение. Хочется придумать несколько готовых фраз, чтобы не растеряться и среагировать правильно. Отрываю взгляд от вишневого дерева, которое только начинает оживать после холодной, промозглой зимы и тут понимаю, что меня окружила приличная стая цыган.