А он не торопит, терпеливо ждет, позволяет собой полюбоваться, насладиться. Приятно оглаживает мою обнаженную спину, бедра в штанишках, теребит пальцами длинные волосы, падающие каскадом на спину.

Какой же он притягательный… — взгляд привлекает некрупный бордовый ореол соска, пальчиком обвожу его. Тут же возникает желание попробовать выступающий бугорок на вкус. Поддаюсь соблазну, нагибаюсь, смело пробегаю языком по кругу, минуя вершинку, от чего у меня внутри разгорается неистовый жар. Не могу устоять, зажимаю губами манящую бусинку, тереблю языком, покусываю.

— Все, мышка, тебе капец… — рычит мой котяра, зарывшись носом в волосы. Опрокидывает на лопатки. — Да что ж ты такая умопомрачительно вкусная?! — оставляет на шее красный след от слишком жадного поцелуя. Ловко справляется с пуговичкой и молнией джинсов, стягивает штанишки вниз. Так быстро избавляется от них, что я пискнуть не успеваю. С блаженством запускает руки под кружевное белье, сминая округлые бедра.

— Мокрая, горячая, вся для меня, — довольно шепчет мне в губы. — Моя девочка такая страстная, — ловко тянет трусики вниз.

Стоп!

В голове срабатывает защитный механизм, тем самым возвращая меня в реальность. — Это уже слишком! Я не готова подпустить его так близко! — Распахиваю глаза, начинаю ерзать. Не знаю, каким способом бикини подключено к рациональной части мозга, но сигнализация среагировала вовремя. Хватаю пальцами исчезающее с попы белье, а другой ладонью упираюсь парню в грудь.

— Нет…так…не сейчас… — не могу построить внятную фразу, мысли запутаны, словно клубок ниток. А Самосвалович не теряется, обжигающими губами снова накрывает мой рот. Ласками пытается затуманить рассудок, отвлечь от неуместных дум.

Постепенно расслабляюсь, снова отвечаю со всей присущей мне страстью. Запускаю пальчики в жесткие волосы парня, сжимаю на затылке, проваливаюсь в небытие экстаза.

Но только бдительность усыплена, как снова трусики ползут вниз.

— Ай! — издаю писклявый вопль. Пытаюсь плотнее сжать ноги, развернуться набок. — Нет… — его губы покрывают шею жаркими поцелуями.

— Ну что ты, моя сладкая. Обещаю, тебе понравится, только доверься, — наглые губы приникают к груди, а ладони забираются под спину, мастерски справляясь с застежкой бюстгальтера.

Я автоматически прикрываю интимную часть женского тела рукой, распахиваю ресницы, а из горла вылетает странный всхлип.

Мужчина останавливается, приподнимается. Опираясь на локти, нависает надо мной.

— Что такое, мышонок? — голос совсем не злой, больше обеспокоенный. — Я сделал что-то не так? — проводит рукой по щеке, убирая с лица волосы.

— Прости, — бурчу себе под нос. Понимаю, что обломала парня, но ничего не могу с собой поделать. — Я тебя совсем не знаю, — смотрю в темно — изумрудные от возбуждения глаза мужчины, выдаю истинную правду. — Поэтому не способна довериться, не могу через себя переступить… — удрученно сводит брови, расстроенно вздыхает. Но не настаивает. Лениво перекатывается набок, подтаскивает меня к себе, обнимает двумя руками.

Пару минут лежим в полной тишине. Мой организм еще не на шутку заведен, а сердце стучит так громко, что, кажется, его слышно за пределами тела.

— Да, ты права, — приятно гладит по оголенной спине, пальцами перебирает пряди длинных волос. — Слишком разогнался, соскучившись по своей ласковой мышке, — тихо выдыхаю. Успокаиваюсь, осознавая, что он все понял правильно и не обиделся. Обнимаю его за поясницу, носом утыкаюсь в плечо.

— Прости, солнце, — мурчу себе под нос, — с тобой все слишком глубоко и от этого непросто, — признаюсь ему и самой себе.

За окном из укрытия неторопливо выползает сумрак, облизывает длинным, шершавым языком мокрый асфальт, снует по узким, витиеватым проулкам, исподтишка подглядывает за прохожими.

Я не могу удержать широкий зевок. Пригрелась в сильных, надежных руках так, что разморило до безобразия.

Вспоминаю, что я практически обнажена, лишь в трусиках и лифчике, который успела вернуть на законное место. Лениво выбираюсь на волю, сажусь, а босс сквозь полуоткрытые веки сонным взглядом следит за моими действиями.

Нагибаюсь, нахожу свалившийся на пол бумажный пакет с вещами. Пальцами подцепляю серенькое платьице. Развернув и оторвав этикетку, натягиваю на себя. Уютное и легкое, — поворачиваюсь к Грановскому, демонстрирую наряд. Показываю, какой иногда бываю послушной и податливой. А он устало улыбается, тут же, поймав за запястье, тянет к себе под бок.

— Такая красивая, домашняя мышка, — шепчет мне в волосы, — спокойная и расслабленная, мне нравится. — Улыбаюсь его комплиментам, целую в шею, подбородок — куда попадаю. Снова погружаюсь в состояние дремоты.