На лифте спускаемся на парковку. Герка меня из рук не выпускает, прижимает к себе, как ребенок любимую плюшевую игрушку. Да и я особо не чертыхаюсь.

Садимся в спортивную машинку, включаем радио и в путь. Через пять минут оказываемся рядом с миловидным кафе, неподалеку от жилого комплекса.

На витрине такое разнообразие вкусностей, что сглатывать штормящую рот слюну начинаю уже на подходе к пекарне. Внутри уютно: интерьер в бежево-коричневых тонах, мягкие диванчики вдоль окон, льняные скатерти и живые цветы, растущие в горшочках.

Располагаемся за столиком на удобном сидении вместе. Я под спину подушку подкладываю, беру меню. Но рассматривать глянцевые картинки неинтересно, когда можно все узреть воочию. Подговариваю Грановского подойти и покапать слюной на тортики, но он в карте упорно ищет себе кашу, поэтому на охоту приходится выдвигаться одной.

Мой выбор остановился на черном, как ночь, трюфельном бисквите, томно подмигивающем мне с прилавка. Но глаза завидущие, руки загребущие — беру еще кусочек «Наполеона», чай с кактусом и газированную воду. Знаю, что заказ выльется мне в копеечку, ведь на свидание пригласила я, мне и платить. Но сегодня не хочу думать о деньгах — для моего славного, терпеливого котяры ничего не жалко.

Возвращаюсь за столик, где зеленоглазый делает заказ официантке. Он все же отыскал в меню рисовую кашу с курагой и изюмом и теперь доволен утром.

Вдогонку просит блинчики с клубникой и эспрессо. Пока мы ждем еду, приваливаюсь к его плечу, а он тут же обнимает меня рукой.

— Скажи мне правду… — выдаю двусмысленную фразу, на что Грановский вопросительно приподнимает бровь. — Где ты колено повредил? — мне хочется узнать его лучше, понять, как он жил до меня.

После второй части моего вопроса у мужчины расслабленно опускаются плечи. Пару секунд он задумчиво трет лоб.

— Я разве не говорил? — смотрит на меня сверху вниз. — Думал, ты в курсе, подозрительно прищуривается, а я в ответ отрицательно мотаю головой.

— Откуда? — пожимаю плечами. — Ты как партизан, держишься в тени. Да и времени вот так просто посидеть и поболтать у нас не было, — официантка приносит завтрак, расставляет посуду и блюда, а мы на время замолкаем, ждем, когда удалятся левые уши.

— На Лиге Европы по футболу неудачно приземлился, — озвучивает без лишнего предисловия Грановский, когда девушка неспешно уходит. Делает глоток черного кофе, откидывается на спинку дивана. — Я в профессиональной лиге уже семь лет.

Играю за английскую команду «14». Хотя правильней сказать — играл… — замолкает, потупив взор. А я не тороплю. Оказывается, затронула довольно болезненную тему.

— Но что поделать, такова судьба, — пытается мне улыбнуться, но выходит грустно.

— Карьера спортсмена недолговечна. Я это и раньше знал, поэтому в двадцать три года создал свою компанию, на будущее, — открывает крышечку глиняного горшочка, зачерпывая кашку, отправляет в рот.

А я никак не могу уложить в голове полученную информацию. Как-то не верится, что он знаменитый футболист. Хотя… почему бы нет? Надо на досуге в Интернете пробить, — сканирую его глазами. — Вот меня угораздило: мало того что с генеральным директором встречаюсь, еще и, оказывается, звезду за хвост поймала! — От этих мыслей становится смешно, поэтому губы самопроизвольно разъезжаются в шпагате. А Грановский смотрит на меня непонимающим взглядом, пытается выяснить, что меня развеселило. — Нет, такого не бывает. — Отмахиваюсь от собственных фантазий. — Он или обильно лапшу мне на уши вешает (этот может), или я что-то неправильно поняла. А Самосвалович неторопливо продолжает свой рассказ.

— Я тогда зарабатывал очень хорошо, поэтому, поразмыслив, решил купить недвижимость и вложиться в бизнес. Приехал в Россию, зарегистрировал фирму, арендовал помещение, нанял небольшую группу квалифицированных работников.

И с помощью имеющихся связей начал потихоньку раскручивать компанию, — откидывает волосы назад, пару секунд смотрит в окно на проплывающих мимо кафе людей: — Я практически год жил на две страны. Мотался туда-сюда, — подпирает голову рукой, снова возвращается ко мне. — Но такой бешеный ритм чуть меня не доконал. Я тогда попал в серьезную аварию: просто заснул за рулем, вот оттуда, кстати, начались проблемы с коленом, — а я от любопытства даже про еду забыла, придвигаюсь ближе, внимательно на него смотрю.

— А как в фирме появились Заречный и Полина? И почему они так агрессивно настроены? — вопросов море, даже не знаю, с какого начать. Тут такие скелеты из шкафа вываливаются! А Грановский задумчиво усмехается.

— Так получилось, — продолжает свой монолог, — что Антон после университета тоже решил открыть свое дело. Вложил все, что ему бабка в наследство оставила, и… за год прогорел. Бывает…порой фортуна поворачивается к людям задом, — снова возвращается к еде. Отправляет ложку в рот, а вторую протягивает мне. Я тут же умудряюсь слямзить содержимое. И то, что мы едим одним столовым прибором, меня абсолютно не смущает, наоборот, нравится.

— Полька тогда была на стадии развода и на грани нервного срыва. Муженек ей достался не сахарный: при расставании решил оттяпать часть имущества, а она девочка не бедная, поэтому в суде шли «кровавые бои». Ну и Глеб не отставал от друзей. Молодой специалист — амбиций море — вляпался в незаконное дельце, да так, что чуть лицензию не потерял, — смотрит на вибрирующий телефон, но отвечать на звонок не намерен, просто переворачивает его дисплеем вниз. — После той аварии я решил, что надо кардинально менять жизнь. В общем, я предложил друзьям работать на меня. И, к моему разочарованию, все мне отказали. Настя, ешь, — вставляет вилку мне в руку, а я уши развесила, про все забыла. — Ты худая, как нитка, а я люблю девушек…