Наконец-то у Тина появилась компания! В свете последних событий времени у меня стало не так много. Даже чтение - любимое занятие, на минуточку!
– превратилось в работу.

– Чего вы из него хотите сделать?
– спросил я, устав смотреть, как они подкручивают там и тут, примеряются, обсуждают, используя длинные и зубодробительные термины.

– Теперь-то много чего!
– довольно ответил Мишка, посмотрев на кузнеца.
– Уж теперь точно размахнусь!

– Ага!
– кивнул Иван.

– Поможете мне завтра с дровами?
– спросил я.

– С какими дровами?
– не понял кузнец.

Тин покачал головой.

– А, Саня у нас теперь самостоятельный.
– Осознав, что он только что сказал, Мишка осекся.
– Ну, точнее... В общем, он один живет, в сторожке. Смотритель-то того... Это, помер, в общем.

– Во дела. Да-а-а, многое изменилось, пока меня не было. А отсутствовал-то, вроде, всего двадцать месяцев.

Я пнул попавшийся под ногу болтик. Тин закатил глаза и украдкой ухмыльнулся. Одной из причуд Ивана была полная вражда с цифрами.

– Сейчас все может поменяться за один день, Иван. Тин не даст соврать.

Кажется, я только что отомстил другу за "самостоятельного". И, по-моему, это было не очень-то красиво. Но этот обоюдный выплеск был необходим. Я не понял, почему, но знал это. Будто такой поступок мог помочь нам с Тином закалиться, стать сильнее.

Мы посмотрели друг на друга.

– Так что, поможете?
– я не отводил взгляд.

– О чем речь, Санек, - ответил Тин.

Мы продолжали смотреть друг другу в глаза, пока не поняли, что все улажено. Улыбнулся. Тин в ответ ударил отверткой по гаечному ключу и вернулся к работе. Я повернулся к Ивану.

– Ты про мою просьбу-то не забыл?

– Неа, Сань. Сделаю все, не переживай.

– Хорошо.

И я не переживал. Потому что Иван вернулся. Значит, мечты можно возвратить. А с ними - и людей. Ро-ро, дядю Володю и всю Дымчатую.

***

Оставив ребят корпеть над дрезиной, я пошел к себе. На Красной мне повстречалась незнакомая девушка-теневик, издали похожая на Лену. Чуть не потеряв сознание от ужаса, я свернул с улицы и направился к Людмиле Сергеевне - расспросить, как дела у Лены и когда она приедет. Наверняка они созваниваются.

Из дома Людмилы Сергеевны всегда пахло кондитерским магазином. К ней было интересно заходить - всякий раз совершенно новые запахи, которые только предстоит разгадать. Новые, но неизменно вкусные. Сладкоежка, переступив порог дома, сошел бы с ума.

Вопреки моим ожиданиям, Людмила Сергеевна отнюдь не хлопотала над плитой, не колдовала над коржами и не читала заклинания, смешивая ингредиенты для излюбленных "графских развалин". Вместо этого сидела на диване, а на коленях у нее лежал массивный фотоальбом. За то время, что я разувался и мыл руки, она успела полностью погрузиться в хронику прошлых времен. И понял я это по черно-белым снимкам, когда уселся рядом с ней. Но, кажется, так и остался незамеченным.

Меня удивило, как взгляд Людмилы Сергеевны из цепкого и пронзительного превратился в равнодушный. Словно вместо глаз ей вставили стеклянный муляж. На миг я испугался, что и у нее похитили мечту, но, во-первых, я сам лично отбил атаку прошлой ночью, во-вторых, на ее лице не было никакой тени.

– Людмила Сергеевна, а скажите, Ленка-то приедет?

Женщина улыбнулась, но ничего не ответила.

– Людмила Сергеевна?

– Да, Саш, - ласково сказала она, не отрываясь от созерцания фотографий.

– Приедет? КОГДА?

Она снова улыбнулась.

– Хех... Последний раз я слышала эти интонации от своего младшего брата, когда он требовал вернуть ему любимую игрушку. Иногда он не хотел учить уроки, и я отнимала у него радиоуправляемый вертолет, чтобы как-то заставить взяться за учебу. И знаешь, он не столько хотел играться, сколько хотел заполучить свое, понимаешь?

Нет, не понимал.

– Наверное, это плохо...
– сказал я, чувствуя, что оскорбил тетю Лены. Если она сравнила мой вопрос с братом и игрушкой, значит, все не очень хорошо. Наверное, я даже обидел ее.
– Простите.

Людмила Сергеевна отняла взгляд от альбома и посмотрела на меня.

– Простите? Нет, Саша. Любая была бы признательна за это...

Она резко замолчала. Я ждал продолжения, но его так и не последовало. Решив, что эта тема ей не особо приятна, спросил:

– А что вы смотрите?

– Дымчатую, Саш. Какой она была раньше.

– И какой она была раньше?

Вопрос вырвался быстрее, чем я смог понять, что он неуместен. Людмила Сергеевна грустно улыбнулась и отложила альбом. Поднявшись, она неторопливо прошла к окну и отодвинула тюль.