– Ты выполнил моё повеление, хотя это было не просто, и многие пали. Я не забуду этого. Ты получишь награду, и отныне войдёшь в число близких мне людей. Иные вернувшиеся также будут награждены.

Дарена молчала, как и подобало женщине, но глаза её не отрывались от Валамира, словно она хотела за короткое время понять его суть, его слабые стороны, стремления и затаённые желания. Лёгкая улыбка на её лице говорила, что она нашла то, что искала.

Доброслав ещё в дороге почти перестал общаться с остальными членами отряда, всё время проводя рядом с колдуньей, и теперь он легко расстался с воинами, получив право занять комнату в городском доме Дира. Князь всё ещё желал скрыть прибытие путников, поэтому запретил им появляться в своих палатах, да и вообще советовал на улицу лишний раз не выходить. Старший помнил, что здесь опасались предательства, поэтому не протестовал, скупо отвечая на расспросы воеводы о путешествии, но даже этих его ответов хватило, чтобы немало удивить боярина. Он заказал ножны к Змее, ибо родные были потеряны, и обнажённый клинок почти физически мучил его своим блеском. Так прошло три дня, которые он провёл в неведении, и лишь на четвёртый правитель призвал его к себе.

В городе царил весёлый день, однако княжеские палаты были окутаны прохладной тенью, и слуги проводили его сквозь тишину коридоров в большой зал. Велиградцу никогда не доводилось бывать здесь, но он не обращал внимания на украшения, ибо перед ним стояла облачённая в чёрное с золотом платье Дарена. Там же находились и Валамир с Диром, отстранённо сидевший в углу Келагаст, ещё несколько ближайших соратников князя. Свет проникал сквозь высокие и узкие окна длинными ножами, однако не способен был выхватить из сумрака всё пространство, расчертив зал на неровные квадраты.

– Он должен знать всю нашу историю, как я и сказала, – женщина приблизилась к Доброславу и взяла его за руку, коротко коснувшись меча, с которым тот не мог расстаться. Стража пропустила его с оружием, ибо имела на это особое распоряжение.

– Хорошо, пусть будет с нами, – кивнул князь. – Он мне почти как сын, ибо принёс клятву и исполнил всё наилучшим образом.

– Мы тут обсуждаем важный вопрос. Говорим о восшествии Руяничей на престол Арсы, – вновь взяла слово колдунья. Было видно, что она медленно, но неуклонно прибирала решения семейных вопросов в свои руки, и даже правитель был почти готов с этим смириться.

– Я должен вернуть себе престол. Это очевидно, – вставил из своего угла Келагаст.

– Да, но многие опасаются, что возвращение нашего рода повлечёт за собой возрождение проклятия, – заметила Дарена. – Старые суеверия не оставляют людей, даже тех, кто хорошо знаком с преданием.

– Старыми пророчествами не стоит пренебрегать, – проворчал Дир.

– Я хочу рассказать вам, почему не стоит бояться перемен в нашем мире, – предложила она. – Это знание тайное, и немногие ведают…

– Расскажи, – согласился Валамир. – Вы правили землями за много поколений до нас, и я готов поверить, что ваше родовое предание богаче любого другого.

Женщина лишь улыбнулась и отступила к окну, в золотом свете её фигура очертилась как жало копья. Она полуприкрыла глаза и неспешно повела свой рассказ.

– Люди говорят, что мир – это огромный остров посреди Окияна, и где-то в основании его поднимается Великое древо, осеняющее кроной всю землю. Будто остров этот возник из яйца, снесённого небесной птицей, или же поднялся из глубин, как рыба из пучины морской. Это не правда. На самом деле всё началось с убийства, – голос Дарены струился по залу как холодный ручей, обжигая, заставляя забыть обо всём. – Сначала не было ничего – ни тверди, ни неба, ни дня, ни ночи, были лишь Кернун и Арса, два великих божества, никем не рождённые, никем не изведанные, не имеющие начала и конца. Кернун возвышался в бездне как великая гора, Арса же окружала его как бездонная пучина, непроницаемая тьма, бурлящие, неисчислимые воды. Они были лишь двое, тёплое и холодное, прочное и податливое, стойкое и изменчивое, живое и мёртвое. Они порождали, извергали из себя многочисленных детей, поколения беспокойных существ.

Первыми были великаны и чудовища, что покрыли своих прародителей, как белые личинки покрывают разлагающуюся плоть. Потом появились боги, и они устрашились окружающей тьмы, но самые смелые из них, трое братьев, обратили свой страх в гнев, открыто выступив против владык бездны. Были это Пирас, Велу и Свар, иные же лишь взирали на них, охваченные ужасом, и добровольно отдали им первенство среди всех порождённых. Троица обрушилась на Кернуна как сверкающие молнии, они разодрали его тело на части, расчленили его и низвергли в воды. Они вспороли Арсу как гигантскую змею и выпустили кровь её, затопив мир. Из плоти божества они создали земную твердь, из крови образовались источники вод, кожа стала небесами, кости – горными массивами, вырванные сердца первых из всех сущих были заброшены на небо, превратившись в солнце и луну.

Великаны же, узрев прекрасный теперь мир, не пожелали подчиняться новым владыкам и подняли восстание, тогда юные боги вступили с ними в битву, и большинство чудовищ были истреблены, лишь немногие спаслись на окраинах земли. Так новый род воцарился над миром, они воздвигли Ирий и небесный город в нём, утвердили закон для всех живых существ. Братья должны были разделить свои владения, и тут Велу был жестоко обманут. Он помогал Пирасу во всех делах – низверг Кернуна, истребил великанов, но обладатель молота не дал ему властвовать на земле, заставив спуститься во тьму нижнего мира, что лежит за холодными водами. Тогда между Пирасом и Вельном разразилась война, тёмный владыка хотел лишь забрать то, что принадлежит ему по праву, но был побеждён и с тех пор никогда больше не поднимался в верхние пределы.

– Никогда прежде не слышал этой истории в таком виде, – сказал Валамир.

– Власть Пираса родилась через кровь, но придёт день, когда она поколеблется, ибо нет в этом мире ничего извечного. Владыка богов низверг своего отца, но и он сам будет низвергнут по закону справедливости, и тот, кто заслужил, воцарится в Ирии. Война Богов – это не конец для людей, но лишь новое начало, очистительный огонь, после которого мир будет обновлён, и те, кто не изменил своему служению, получат великие награды. Новый правитель будет щедр к тем, кто поддержит его. Это я говорю для тех, кто ещё опасается старого пророчества. Не гибель, но необозримое могущество ждёт нас.