Какая же социальная группа является наиболее ущемленной и поэтому склонной к депривации в наши дни? Думается, что это многочисленные мигранты, буквально заполонившие Северную Америку и Западную Европу и стремительно увеличивающие свое присутствие в России. Постоянное и неуклонное увеличение их численности в культурно чуждых для них европейских странах является объективной исторической тенденцией: «Не только для стран Запада, но и для России проблема мигрантов и отношения к ним не является новостью, наряду с этим количество мигрантов постоянно растет и будет расти в дальнейшем» [Трегубова, 2015, с. 92].

Переезд в чужую страну всегда связан с ущемлением хотя бы потому, что адаптация к чужой культуре и языку всегда на первых порах затруднительна. Туземцы даже при самом удачном стечении обстоятельств всегда относятся к приезжим настороженно, незнание местных реалий затрудняет трудоустройство, и при этом налицо буквально кричащее различие уровня жизни мигрантов и коренных жителей. Такое положение дел характерно для любых массовых миграций: едва ли русским эмигрантам 1920-х годов жилось в Париже удобнее, чем современным выходцам из Северной Африки и Ближнего Востока. Однако в большинстве случаев приезжие держатся по отношению к новой Родине скромно и даже с благодарностью. Например, бывшие белогвардейцы участвовали в движении Сопротивления в годы Второй мировой войны (1939– 1945), а ирландские солдаты («серые гуси») в европейских армиях славились своими боевыми качествами и неколебимой верностью на протяжении всего Нового времени.

Однако этого нельзя сказать о современных выходцах из Магриба и Леванта, в последние два десятилетия раз за разом удивляющих Францию и Германию хулиганскими выходками и акциями протеста. Причем такое поведение было бы уместно в 1960-е годы, когда массовая миграция мусульман в Европу только началась, но никак не в начале XXI в., когда успело повзрослеть второе их поколение. Казалось бы, первые арабские и турецкие переселенцы имели больше поводов для недовольства условиями новых Родин: французы и немцы воспринимали мигрантов исключительно как «гостевых рабочих», прибывших на ограниченное время. Но в те годы восточные рабочие не вели себя вызывающе, и многие из них с разной степенью успеха пытались ассимилироваться в европейских странах. В наши же дни исламский культ, включая даже монументальные мечети, стал частью местного колорита Франции, Германии, Великобритании и Швеции, большинство «мигрантов второго поколения» имеют европейское гражданство, существуют даже политические организации, представляющие их интересы. Но этого оказывается недостаточно, для того чтобы удержать мусульманскую молодежь от участия в антиправительственных акциях и даже пособничества террористам.

Возникает закономерный вопрос: что является причиной их недовольства и против чего они так активно борются? Как ни удивительно, в вину европейцам ставится… колониальное прошлое Магриба и Леванта, хотя только благодаря этому прошлому мигранты хоть как-то знакомы с французским и английским языками. Многие из радикально настроенных европейских мусульман отказываются работать, а пособие по безработице считают законной компенсацией за случавшийся в ходе колонизации грабеж. Отечественный исследователь В.Р. Арсеньев недоумевает: «Сколько можно культивировать этот комплекс вины одних и комплекс права на историческую ренту – других? Пора осознать, что никто никому ничего не должен! Это – первое условие равенства отношений, уважения и делового настроя» [Арсеньев, 2006, с. 51].

Но такое поведение – закономерное следствие депривации, возникшей по причине показной толерантности европейцев. Проявив гостеприимство по отношению к исламу и предоставив гражданские права большинству мигрантов, они тем самым символически приравняли пришельцев к себе. Наряду с этим в экономическом плане их уровень жизни продолжает различаться, потому что различаются стили жизни коренных европейцев и приезжих мусульман (в первую очередь – трудовая этика). Француз или немец имеют высокий доход не потому, что являются гражданами Европейского союза, но лишь ввиду своего образовательного уровня и ответственного отношения к работе. Воспринимающий же труд как неприятную и необязательную повинность, нередко малограмотный мигрант считает себя обманутым, потому что европейское гражданство символически сделало его европейцем, но не сделало его таким же материально обеспеченным, как коренные европейцы. И вместе с усилением европейской толерантности будет усиливаться и депривация мигрантов.

В данной статье мы рассмотрели ущемление как побудительный мотив для индивидуального и группового социального творчества. А.Дж. Тойнби полагал, что ущемление вынуждает человека и общественную группу компенсировать недоступные возможности и привилегии активностью в другой, доступной сфере. Чем болезненнее ущемление, тем, по мысли британского философа, сильнее и активнее будет социальное творчество ущемленных. Однако отечественный автор С.В. Соколов справедливо отмечает, что ущемление и связанные с ним надежды на облегчение положения порождают депривацию – состояние, в котором ущемляемый видит несоответствие своих надежд реальному положению дел, но ждет решения этой проблемы от реальной или выдуманной силы со стороны. Депривант всегда протестует против текущей ситуации, но, как показывают исторические факты, такой протест носит характер поиска виноватых и мести за действительные и мнимые обиды. Примеров же созидающего творчества депривантов история пока не знает.

Применительно к современной социально-политической ситуации в России, и особенно Западной Европе, можно говорить о депривации мигрантов. Данная ситуация сложилась не в последнюю очередь благодаря политике толерантности, которая воспринимается депривантами как обещание безвозмездной финансовой опеки над каждым из них. И изменить такое положение дел может только прекращение бесконечной пропаганды всеобщего равенства и обязательного грядущего изобилия для всех, которая в последние несколько десятилетий является самым популярным лозунгом глобализации.

1. Альперович М.С., Слезкин Л.Ю. Образование независимых государств в Латинской Америке. – М.: Просвещение, 1966. – 243 с.

2. Арсеньев В.Р. Багровые закаты над Европой // Азия и Африка сегодня. – 2006. – № 4. – С. 50–52.

3. Гонионский С.А. Гаитянская трагедия. – М.: Наука, 1974. – 160 с.

4. Соколов С.В. Социальная конфликтология: Учеб. пособие для вузов. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2001. – 327 с.