– Это же миф о Всемирном потопе, – сказал Глеб, силясь соединить почерпнутые из школы и телевидения знания.

Получалось не очень.

– Мы называем это Днями Становления, – отозвался Гар, по-отечески нежно посмотрев на Библию. – И вы совершенно правы, юный посредник – история, изложенная на страницах этой книги – миф. По большей части.

– Как это, по большей части? – недоуменно спросил Глеб.

– Никакого ковчега с парами всех живых существ, разумеется, не было, – ответил старик так уверенно, будто сам участвовал в библейских событиях. – Однако Великий потоп действительно где-то случился. Хотя вернее, пожалуй, будет сказать, что то был сильнейший ливень, по видным лишь провидению причинам продолжавшийся сорок дней и сорок ночей.Но вместо ковчега жившие поблизости люди просто забрались на места повыше, в основном, горы и ждали, когда дождь перестанет. Но он не прекращался, грозя голодом и вымиранием.

– Что произошло потом? – почти не дыша, спросил Глеб, от красноречия собеседника позабыв, что решил ничему не верить.

– С этого места, – торжественно проговорил Гар, – действительность переплетается в вымыслом, и отделить их друг от друга невозможно.

– И что говорят действительность и вымысел? – продолжил настаивать Глеб.

– То, что потом, внемля мольбам людей, пришел Он, – словно рассчитывая услышать такой вопрос, обрадовался старик.

– Он?

– Красный дракон, Вотан Прародитель – величайший из всех драконов в истории, если верить легендам. Он покинул гору, служащую ему домом, взмыл высоко в небо, над самыми облаками, и извергнул пламя. Он пылал огнем несколько дней, пока грозовые тучи не рассеялись и дождь не прекратился, а на небе появилась огромная радуга, подобно которой не было и не будет. Люди покинули горы и спустились в свои дома. Но были среди них и те, кто остался, вознося хвальбы спасшему их Вотану. Дракона больше не видели, но радуга не исчезла бесследно, а – подобно дождю из света – разнеслась мириадами частиц по всему миру. Частицы рассеивались еще до того, как успевали коснуться земли, но с горами все обстояло иначе. Поскольку те были ближе к небу, то остатки радуги упали на находившихся особо высоко людей. Вернувшись домой, те обнаружили на себе благословение Вотана. В периоды определенного душевного состояния над ними стали появляться облака, которыми с течением времени они научились управлять. Так зародилась магия, из-за радуги получившая название радужнойили цветовой магии, а людей, владеющих радугой, именовалирадужниками. С тех пор утекло много воды, но потомки радужников, по большей части, также становились ими, совершенствуя технику и увеличивая мощь.

– Так тот человек с облаком...

– Был радужником, а именно боевым радужником, – подтвердил его догадку Гар.

– То есть и вы тоже... – Глеб сам не заметил, как отступил от старика на шаг.

– Отнюдь, – покачал головой его собеседник то ли с сожалением, то ли с облегчением. –Не все люди, частью которых стала радуга – остаток Великого потопа и пламени Вотана – открыли в себе радужную магию. Некоторые – потесты – вместо этого обнаружили в себе не по-человечески огромную силу, позволяющую искусно управляться с мечом или другим подобным оружием. Другие – дексы – обладали ловкостью, сравнимой с кошачьей, третьи – окулы – зрением, по зоркости соперничающим с орлиным, а четвертые – мнемы, или хранители знаний, самая малая часть – памятью, захватывающей в ловушку разума мельчайшие детали на множество лет. Но поскольку навыки с мечом были наиболее заметны, их всех стали называть меченосцами. И да, почти все люди, с которыми вы общались в эти дни – меченосцы.

– И принцесса Клея...

– Окул, – не моргнув, ответил Гар.

– И вы...

– Хранитель знаний или мнем, как вам уже известно... Его величество, дукс Зел, молодой дукс Квинт и Миркс – потесты, Леви – декс.

Несмотря на пронизывающий до костей холод, Глеб почувствовал, что ему становится душно. Он решительно не понимал, как такое могло происходить наяву, с ним, подростком, в жизни которого до сих пор не случалось ровным счетом ничего, достойного упоминания. За последние пару недель с ним стряслось больше событий, чем за все предыдущие четырнадцать лет. Объяснения главного хранителя знаний хоть что-то и проясняли, но, тем не менее, выглядели напрочь лишенными достоверности. Глеб тут же осекся – вытворявший невесть что человек с красным облаком над головой тоже не подпадал под законы логики, впрочем, как и все здесь. Однако, как бы то ни было, вне зависимости от того, рассказывал ли Гар историю происхождения своего народа или навеянный чем-то бред, необходимо было узнать как можно больше, любую информацию, которая могла бы ему помочь вернуться домой.

– Но где мы? – спросил Глеб, стараясь, чтобы его голос прозвучал как можно естественнее. – Принцесса назвала это место Внутренним миром.

Прежде чем ответить, Гар неспеша кивнул, словно признавая основательность такого вопроса, и почесал длинный нос.

– У него много названий, – наконец, сказал он медленно, будто стараясь уследить за каждым словом. – Внутренний мир, Пристанище, Обитель. Можно называть как угодно, хотя суть дела это не меняет – все, что вы видите вокруг – наш дом на протяжении уже нескольких тысячелетий.

– Принцесса говорила, что мы на острове, в океане, – подсказал старику Глеб.

– Не торопитесь, юный посредник, у вас еще будет время разобраться во всем, представляющем ваш интерес, – будто поняв, к чему тот клонит, отозвался главный хранитель знаний.

Глеб вздрогнул. А не утаил ли тот еще парочку необычных способностей, полученных от той радуги? Например, возможность читать мысли.

– Это место было создано самым могущественным радужником в истории, – произнес Гар после долгой паузы, во время которой пристально следил за Глебом – мол, выдержит ли тот еще одну порцию странных откровений. – Вначале отношения наших предков с обычными людьми складывались как нельзя лучше. Нас приняли как посланников богов. Благословленные Вотаном Прародителем становились предводителями армий, совершали открытия в науках. Радужники старались с помощью магии сделать то, что было неподвластно человеку, а некоторые из нас и вовсе превратились в правителей, молва о которых, подозреваю, жива до сих пор в вашем мире, так было шестнадцать веков назад, по крайней мере, – добавил старик после того, как нечаянно столкнулся взглядом с Глебом. – Но потом что-то пошло не так. Сейчас уже нельзя сказать наверняка, кто начал первым, да это и неважно. Провинились все – и люди, и меченосцы, и радужники. Некоторые из нас стали использовать способности исключительно в плохих целях, ради личной выгоды, и готовы были истреблять хоть целые города, которые были бессильны перед самыми могущественными из нас. Конечно, такие радужники и меченосцы существовали и ранее, но тогда их удавалось сдерживать совместными силами. Постепенно та тонкая грань, за которой начинается ненависть, была пройдена. В свою очередь, и многие из людей не желали довольствоваться вторыми ролями. К тому же все новые открытия, большая часть которых, к слову сказать, была сделана нами же, позволяла объяснить все больше явлений, сохраняя все меньше места для высших сил и их ставленников на земле.

Менялись и отношения, наконец, перейдя в ту стадию, когда люди, меченосцы и радужники стали заклятыми врагами. Огромное численное превосходство, которое раньше было единственным человеческим преимуществом, дополнилось новыми технологиями, делавшими их обладателей более стойкими, а разрушения, ими причиняемые, более существенными. К тому же большинство из нас жило разобщенно, не зная, как использовать все имеющиеся навыки, и не могло обменяться между собой мастерством. Так из главенствующей силы, посланников богов, мы превратились в изгоев, которых уничтожали везде, где только было возможно. Мы были вынуждены скрывать себя и свои способности, бежать и забиваться в самые страшные и дальние места, чтобы выжить. Так было, пока не появился Он.