Она крепко, до боли, сжала мое запястье. Я опомнилась.

– С чего бы я должна перед тобой отчитываться?

Темные глаза заглянули прямо в мои — и я отшатнулась. В зрачках горели алые огоньки.

– Говори, — медленно, нараспев велела собеседница. — овори!

Я моргнула раз, второй. Облегченно перевела дыхание. Слава всем богам, почудилось! Глаза Зарины, огромные, миндалевидные, были, несомненно, очень красивы, но все же обыкновенны: с привычными черными зрачками, почти сливавшимися с темной радужкой.

Отделаться от назойливой девицы стоило мне немалых трудов. Как ни заверяла я ее, что понятия не имею, почему и куда удалился король, она мне не верила и продолжала задавать все новые и новые вопрoсы. О чем мы гoворили с Карлом? Когда у него изменилось настроение? Спрашивал ли он меня о других конкурсантках? Зарина мне изрядно надоела, и я с трудом удерживалась, чтобы не нагрубить ей. К счастью, музыканты отыграли последние такты, очередной танец закончился, и Элли поспешила мне на выручку. А вскоре вернулся и Карл, вcе ещё хмурый. Он подозвал к себе Зарину, и на ороткое время мы с подругой oстались вдвоем.

– Рассказала?

– Да, — ответила я. — Кажется, он подозревает Леона.

Элли потерла переносицу.

– Леона? Но зачем бы ему травить участниц?

– Надо полагать, из тех же соображений, из которых он отправил нас всех в лабиринт.

Подруга уставилась на меня с откровенным изумлением.

– Скажи, ты сама-то в это веришь?

– Я — нет, а вот его величество, похоже, да.

Я бы и сама не смогла сказать, откуда во мне взялась уверенность, что Леон никак не может оказаться подкупившим поваренка незнакомцем. Второе испытание вроде бы позволяло сделать вывод, что король соседней державы способен на все, чтобы навредить участницам турнира и отплатить таким образом Карлу. Но я отчего-то знала, что затея с порошком — дело рук иного человека. Может быть, потому, что прежде Леон действовал открыто?

– Лейри Джемма, позвольте пригласить вас на танец, — обратился ко мне предмет моих размышлений.

Надо же, а я и не заметила, как он подошел, стояла, погрузившись в мысли. Поспешно присела в реверансе и протянула Леону руку.

– Почту за честь, ваше величество.

Он не стал поправлять меня и настаивать, чтобы я называла его по имени. Первые фигуры танца мы проделали в молчании, а потом Леон задал неожиданный вопрос:

– Вы действительно хотите победить в этом состязании?

Я закашлялась.

– Что… что вы имеете в виду, ваше величество?

– Мне показалось, что вы не горите желанием стать супругой Карла.

Вот и что ему ответить? Правду? Так он тут же донесет ее до Карла. если даже и нет — я навсегда упаду в егo глазах. Сама не зная отчего, я очень не хотела предстать перед Леоном корыстолюбивой лживой девицей. Начать уверять, что он неправ, и мне очень-очень хочется стать королевой? Но все мои заверения прозвучат фальшиво.

– Он вам не кажется привлекательным как мужчина, — проницательно заметил мой собеседник. — И к власти вы не рветесь. Так что же привело вас на этот турнир?

Да он с ума сошел! Кто же задает подобные вопросы? И вообще, его величество ведет себя сейчас вовсе не так, как положено человеку светскому!

– Вы с какой целью интересуетесь? — брякнула я, разозлившись. — Хотите помoчь его величеству Карлу выбрать наиболее достойную претендентку? Как в случае с лабиринтом?

Он расхохотался, откинув голову.

– Лейри Джемма, — произнес укоризненно, — разве вы забыли, что ваш король уже сделал свой выбор? Сомневаюсь, что он прислушается к моим советам.

– Тогда зачем эти вопросы?

Он помолчал, крутанул меня вправо, склонился надо мной.

– Меня не покидает ощущение, что вы здесь лишняя, — признался, наконец.

От обиды у меня защипало в глазах, и я несколько раз моргнула, стараясь не заплакать. Да что такое? Отчего его слова так сильно ранили меня?

– Вы полагаете, что я хуже остальных девушек? — глухо спросила я.

Смотрела при этом в сторону, на кружащуюся в объятиях Алана раскрасневшуюся Дину. Взглянуть в лицо Леону заставить себя не могла.

– Вовсе нет. Просто остальные девушки… скажем так, все они себе на уме. И очень искусно притворяются другими, нежели являются в действительности.

От изумления я даже сбилась с такта.

– И Элли?

н ответил не сразу. Помoлчал, кружа меня в объятиях. Сделал шаг назад, как того требовала фигура танца, пoклонился, вновь приблизился, сжал мою руку.

– Как вы думаете, кто избранница

Карла?

В его голосе явственно слышалось сочувствие. Не насмешка, как можно было бы ожидать, не едкая ирония. Нет, Леон говорил с теплотой, настолько неожиданной, что до меня не сразу дошел смысл его слов. Зато когда дошел…