Шрифт:
Гейтс выслушал молча. Не перебивая.
– Признаюсь… вы меня озадачили…
У агента Авратакиса были не слишком хорошие отношения с заместителем директора ЦРУ Робертом Гейтсом. Нет, послал он не его, послал он другого человека. Просто у него были плохие отношения со всем начальством.
– Сэр, я полагаю, что это возможное направление прорыва.
– Полагаете? – задумчиво сказал Гейтс.
– Сэр, что мы теряем? – прямо спросил Авратакис.
Гейтс потеребил бумаги на столе.
– Да в принципе ничего. Пока – ничего. Как вы говорите зовут этого… армянского лоббиста?
– Кардашьян. Роберт Кардашьян.
– Кардашьян…
Гейтс лихорадочно думал. Уэбстер – политический назначенец, в то время как он – кадровый разведчик. Шансов у кадрового разведчика стать директором ЦРУ практически нет никаких, за исключением случая, если он покажет себя опытным и осторожным политиком и вдобавок окажет какую-либо услугу администрации или сильным лоббистским группам поддерживающим ее.
Армяне, насколько он помнил, как и все национальные меньшинства, за исключением поляков поддерживали Демократическую партию – но кто знает, что будет на этих выборах. Ведь если Буш не оправится, Белый дом падает в руки демократов как спелое яблоко. И если даже американцы просто сочтут нынешнего вице-президента больным или недостаточно сильным – они за него не проголосуют. А грызня идет уже вовсю и репортаж ВВС с вице-президентом и кандидатом от республиканцев, машущим рукой с больничной койки крутят по всем демократическим телеканалам.
И в любом случае – что он теряет? Оказать услугу армянам – это зачтется. К тому же – а если это правда?
– Сэр, а если это правда? – словно читая мысли, спросил Авратакис.
– Хорошо…
Гейтс достал бумагу из подставки, начал писать хорошо поставленным почерком.
– Я санкционирую дополнительные исследования по этому вопросу. Финский вопрос полностью передайте Хэтэуэю [40] . Проведите исторические исследования, выясните, что к чему, поговорите с эмигрантами оттуда, с советологами. Можете потратить немного денег, но в пределах разумного, я не думаю, что с бюджетом на следующий год получится что-либо хорошее. Можете дать задание в московское посольство, пусть что-то сделают на месте. Но!
40
Гас Хэтэуэй, американский разведчик, бывший начальник московской станции. Прославился тем, что набросился с кулаками на пожарных во время пожара в посольстве США. О том, были ли это на самом деле пожарные – ясности нет до сих пор.
Гейтс поднял палец.
– Я не хочу, чтобы хоть один американский разведчик оказался нелегально в этой самой Армении, вам ясно?
– Да, ясно.
– Ни один. Мы работаем исключительно соблюдая дистанцию. Сколько вам потребуется времени?
– Месяц, сэр.
– Это много. Две недели. Через две недели я жду промежуточный отчет, чтобы решить, стоит ли копать дальше.
– Я понял.
– Идите. И оформите официально дело. В конце концов – мы просто работаем по взрыву, собираем дополнительные данные, верно?
– Верно…
Закрыв за собой дверь – Гас Авратакис показал ей вытянутый средний палец.
Дело по оперативной разработке армянских националистических кругов в СССР получило название «Камбала». Его присвоил компьютер, в котором каждый месяц менялся список слов. В этом месяце компьютер выбирал из списка рыб.
Телефон прозвонил, когда Гас Авратакис уже выехал на шоссе, чтобы ехать домой. В его Понтиаке – купе четырехлетней давности – был установлен дорогой мобильный телефон – он всегда должен был быть на связи.
– Я слушаю…
– Парень, мы победили! – голос конгрессмена Уилсона буквально звенел от восторга.
– Русские поджали хвост и убрались из Афганистана? – поинтересовался Авратакис.
– Нет, сэр! Но выделение средств на пятьсот винтовок Барретт и пятьсот ракетных комплексов Милан прошло через комитет как по маслу! Парень, мы снова можем убивать русских!
– Вот это да… – без особого энтузиазма сказал Авратакис.
– Гас, я намерен сегодня напиться, и приглашаю тебя к себе. Давай, надеремся как черти за новые победы…
– Извини, друг, не могу – мягко отказал Авратакис – у меня чертовски много работы и я даже трезвый с трудом справляюсь с ней. Давай, я загляну к тебе завтра.
О конгрессмене Чарли Уилсоне, который тоже был в деле – Авратакис не сказал никому, даже Роберту Гейтсу.
– Черт, эти армяне настоящие волшебники!
– Завтра, Чарли, хорошо? И будь в форме.
Авратакис положил трубку и попытался прислушаться к себе – почему он не рад этому. Ведь новое начало сопротивления в Афганистане – это разве не хорошо?