— Почему ты её так ненавидишь? — проглотив слёзы, спросила она. Старшая сестра остановилась возле ведущего в следующую комнату дверного проёма.

— Входи и увидишь.

Под рёбрами Иссы пробежал холодок, но она не хотела показаться трусихой. Следом за Минс она вошла в комнату, где стояло странное кресло. В его спинку и подголовник были вставлены многочисленные провода, а из-под сидения тянулись гофрированные трубки. На подлокотниках холодно сверкали ряды кнопок и переключателей.

Стальной каркас поддерживал на потолке мозаику из мониторов. Экраны занимали практически половину пространства всей комнаты, а всё остальное было заставлено теми же штабелями коробок.

— Садись, — указала Минс на место перед экранами, а сама отошла к стене, где в качестве мебели находились фанерные ящики, а за ними свёрнутая в несколько слоёв плёнка от упаковки, которая по-видимому служила постелью. Поверх одной невскрытой коробки блестел рядок латунных патронов.

Морщась от боли в боку, Минс опустилась на плёнку, пересчитала патроны и брала их по одному, чтобы с щелчками вогнать в обойму.

Исса неуверенно топталась на месте, но всё-таки прошла и села на необычное кресло. Как только сидение под ней опустилось, зажглись все до единого мониторы. Исса увидела множество странных, порой совершенно невообразимых конструкций и зон. В углу каждого экрана бежал таймер с точностью до миллисекунды, а по нижнему краю стояли символы «стоп», «дальше» и «перемотка назад». Все изображения двигались, будто съёмка велась на парящем объекте.

— Звук включать не советую. Даже у меня сдают нервы… — просипела из своего угла Минс. Исса бросила на неё опасливый взгляд, но внимание тут же вернулось к одному из мониторов. На чёрно-белом изображении появился живой человек — девочка с тёмными волосами чуть ниже лопаток. Она как раз выбиралась из шестиугольной решётки, грани которой безумно сверкали. Время от времени шестигранные отверстия перекрывались острыми ставнями. Неприятная конструкция больше всего напоминала Иссе пчелиные соты. Девчонка на экране свесилась из шестиугольника, но тут ставни сомкнулись и в её секторе. Передняя часть тела упала, за ней по полу растеклась большая тёмная лужа, перекошенное в немом крике лицо поднялось. Руки подтянули обрубок тулова в сторону белой двери. Изображение вспыхнуло белым, а по левому краю монитора заскользили столбцы диагностики. Строки говорили о повреждениях — каких именно, Исса толком не поняла, но данные закончились резолюцией: «Усыпить». Изображение метнулась к спине погибающей девочки.

Исса вздрогнула, как будто сама ощутила укол между лопаток. А на другом мониторе, уже другая Минс, но с такими же длинными волосами спрыгивала с череды вращающихся цилиндров. Один из прыжков прошёл неудачно, она упала и волосы затянуло между вращающихся частей. Снова немой крик на экране, голова попала под валики и лопнула между них. Руки со скрюченными пальцами судорожно хватались за воздух. Головы не было, а тело ещё несколько секунд продолжало сопротивляться неминуемой смерти. Больше ни на одной записи с распущенными волосами Минс не появлялась, хотя десятки раз гибла другими страшными способами: оставалась без рук и без ног, сгорала, попадала на шипы и осколки, была чем-то раздавлена или погибала от электрического разряда. Но, что самое страшное, она часто оставалась жива, хотя была сильно изранена. Тогда к ней подлетала белая сфера, сканировала, узнавала о повреждениях и принимала решение добить.

— Такие дела… — прошептала сестра со своего места. Она хорошо видела, как сильно у Иссы изменилось выражение лица.

— Я не хочу больше на это смотреть, выключи! — затряслась Исса на операторском кресле. Судорожно, наугад, она вдавливала кнопки на подлокотнике.

— Выключись! Выключись!!!

Мониторы перемигивались, гасли. В комнату ворвался звук одного предсмертного крика с обрывком фразы: «Спокойной ночи…». Исса всё-таки отключила колонки. От её отчаянных действий погасли почти все экраны, остался работать только один. Мигнув, он показал Иссе знакомые луга и площадку первого лабиринта. Долгое время там не было никого. Но вот подбежала светловолосая девочка — испуганная и удивлённая тем, что увидела перед собой обычную стартовую платформу. Исса узнала себя, но не помнила, когда это в первом лабиринте она так испугалась? Ведь ей было ещё ничего неизвестно о смертельной опасности испытаний, она воспринимала прыжки по платформам, как щекочущую нервы игру.

Но на экране Исса была в отчаянье. Она обернулась к подлетевшему к ней изображению. У края монитора промелькнули строчки диагноза, завершавшиеся резолюцией: «Ложный психотип». Сфера выстрелила в абсолютно здоровую, ничем не угрожавшую девочку, и ту отбросило на спину… она больше не шевелилась в траве.

— Что, там появилось что-нибудь новенькое? — поинтересовалась сестра. Исса не могла выдавить из себя ни одного звука. Она таращилась в монитор, где снова и снова прокручивалось её прошлое.

— Сама вижу, ты увидела себя в главной роли… — загнала последний патрон в обойму Минс. Рожки защёлкнулись в сдвоенное оружие, диск провернулся и зафиксировался. — Так имела ли я право убить?.. Ты-то встретила милосердную, добрую Сферу: красавицу, поэтессу из своих снов. Она прельстила тебя берущими за сердце словами, ты доверилась ей… Но не я. У нас гораздо боле долгая история знакомства, которая не даст просто так взять и обняться.

Последней сценой, где Исса наблюдала себя, была попытка Сферы вытащить крупный осколок попавший ей в спину. Но стоило потревожить застрявшее в теле стекло, как строчки на экране вспыхнули тревожным сиянием. Всё погасло, изображение сбилось на неровную рябь, однако это был ещё не конец, картинка восстановилась.

Исса увидела маленький коридор и две двери. На этот раз съёмка велась где-то со стороны. Первая дверь открылась, в неё вошла Минс, но не стала проходить к концу коридора, а выглянула через порог, чтобы поманить за собой кого-то снаружи. Прошла минута, за ней вплыла сфера. Она направилась к двери, ведущей в сон, и остановилась, ожидая, пока ей откроют. Но Минс неожиданно напала на шар. Изображение ослепло от череды белых вспышек. Облицовка в коридоре отлетела от стен. Крепко обхватив сферу руками, Минс затолкала её меду дверью и косяком. С лютой ненавистью она била её, пока корпус не распался на две половины.