– Ты умеешь говорить убедительно, - сказала она отрывисто.

– Прости, если задел.

– Всё нормально. Мне не пятнадцать лет, и я давно сняла розовые очки. Если чего-то хочешь достичь, нужно заплатить соразмерную цену.

Молчание.

– Так что… насчёт предложения?

– Знаешь, Егор, Ян Григорьевич для меня – человек с другого мира. Даже с другой планеты. И ты скоро станешь таким же. Не уверена, что для меня найдётся место в вашей реальности.

Колганов ощутил, как цепкие щупальца отчаяния принялись опутывать тело.

– Ты мне однажды помогла. Помнишь?

– Помню, конечно. У тебя был потрёпанный вид, разбита губа. Ну как такому не помочь?

– Окси.

– Да.

– У меня сейчас точно такой же вид. Очень нуждаюсь в твоей помощи.

– Разбил губу?

– Да.

– Хорошая шутка.

– Клянусь.

– Что?

– Я тебе клянусь: из губы идёт кровь!

– Хорошо. Я подумаю.

Глава 40

Марченко постучал в дверь Валеева, начальника следственного отдела.

– Разрешите?

Хозяин кабинета, невысокий сорокапятилетний мужчина с сильной проседью, оторвался от бумаг.

– Да, входи. Присаживайся.

Несколько минут, пока начслед разбирал бумаги, Марченко разглядывал знакомую до каждой детали обстановку. Монументальный деревянный стол, странным образом переживший множество въезжающих и съезжающих хозяев. Портрет Президента над головой. Коричневый лакированный шкаф и выбивающийся из общей картины серый сейф.

– Как дела?

Марченко пожал плечами.

– Фиг знает. Наверное, нормально.

Начслед сложил пальцы в замок на животе и наклонил голову.

– Читал рапорт. Ты молодец. Сумел не обнаружить себя при преследовании, оперативно среагировал внутри.

Марченко гадал, к чему клонит хитрый татарин.

– У меня было немного вариантов. Особенно, когда тебе угрожают оружием.

– Они заявили, что не угрожали. Наоборот, это ты навёл на них ствол.

Частично это правда. Вытащить пушки парни попросту не успели.

– Ага. – Иронично ответил следователь. – Зашли на огонёк, чаю попить. А ксивы там же и подобрали. И вообще они фальшивые.

– Успокойся, Саш. – По-отечески произнёс начслед, чем сильно удивил Марченко. Такого руководителя он видит впервые. – Документы при них настоящие. Только действительно, они проходили мимо. Квартира была открытой, и они решили проверить, всё ли там в порядке. А тут ты с пушкой наперевес. Естественно, ребята решили, что попали под раздачу.

– И лампу они тоже, разумеется, не приносили?

– Нет.

Марченко с горечью почувствовал себя тем, которому приходится доказывать, что он не осёл.

– Адвар Айдарович, я же всё подробно расписал.

– Я читал, читал. Только твои слова расходятся не только с показаниями задержанных, но и с представителем Федеральной Службы Безопасности. Мы общались. Именно он, кстати, курирует дело о прошлогоднем пожаре. Ты выезжал. Помнишь?

Следователь помнил все дела, в которых принимал участие.

– Разумеется.

– С его слов, никакой неисправной лампы не было. А вот газовый кран, действительно, был открыт. И те ребята его закрыли. Чем предотвратили трагедию.

Марченко почувствовал недостаток кислорода.

– Может, тогда их к награде?

– Может. Решать не нам.

Жёлтые шторы легонько колыхались от ветра. Начслед наклонился к Марченко и понизил тон.

– Саш, я прекрасно знаю, что ты не идиот и не будешь ничего придумывать. Если увидел лампу, значит, она там действительно находилась. С определённой целью. Но, пойми, если мне звонит начальник следственного управления и говорит, что дело обстоит так и так – для меня это закон.

– Я всё понимаю, - вяло процедил Марченко.

– Мне позвонили и сообщили, что это происшествие – в поле деятельности ФСБ. Я – под козырёк и звоню тебе.

– А кто, по-вашему, узнал, что я в квартире с этими двумя? Ведь никто из нас не звонил.

– Хороший вопрос. Сам об этом думал, но предпочёл не уточнять. И тебе не советую.

– Ладно.

– Что?

– Так точно, Адвар Айдарович.

– Вот и отлично. Ты всё понял: ребята, как и ты, там оказались случайно. Состав преступления отсутствует. Применения оружия не было. Переписывай рапорт и мне на стол. Закроем глаза и всё забудем.