– Я не предполагал, не думал, – оправдывался он.

– Они все правы. – Арина снова зашлась неестественным натужным смехом. – Ты не думал, я не думала, у нас с тобой семья безголовых. Вот и сидим в таком болоте. Пойду спать, завтра мне рано вставать и пора учиться думать.

Она побрела в ванную комнату и полночи там плакала. Костя несколько раз стучался, но она не открывала, она не любила, когда ее жалели. Она уснула под утро.

Прозвонил будильник, Арина торопливо нажала отбой. Часы показывали начало седьмого. Костя и Анюта крепко спали. , В последний момент перед выходом вспомнила о планируемой вечерней встрече с Робертом в фитнес-клубе – засунула купальник в спортивную сумку и выбежала на улицу в прохладу летнего утра.

У входа в здание с надписью «Стройинжиринг» ее окликнули:

– Арина Котровская? – скромный щупленький паренек в очках вопросительно посмотрел на нее.

– Да.

Парень вложил в ее руки толстый конверт и убежал. Арина разорвала конверт, ошарашенно замерла, направилась в кабинет, читая письмо. Она села за стол, открыла конверт – в нем лежала записка: «Последовательная инструкция как настроить формирование отчетов».

Арина вытащила из конверта скрепленную пачку бумаги, углубилась в чтение. Включила компьютер, со злой досадой отметила: заставка с «голой, и даже не королевой» не исчезла. А ведь была слабая надежда, что вся эта история с фотографией ей приснилось. Она зажмурилась, повторила про себя: мне нужна эта работа, фотографии сейчас я убрать не могу, нужно заняться отчетами, иначе меня уволят. Не можешь исправить ситуацию – смирись с ней. Значит, ей остается только смириться с тем, что сотрудники «Стройинжиринга» увидят ее голой. Приняв решение, она углубилась в инструкцию, защелкала по клавиатуре. Про себя отметила, что на все ее вопросы инструкция не отвечает, но даже этого достаточно: появилась уверенность, что она настроит отчеты. Офис оживал, из-за двери доносились приглушенные голоса спешащих на работу. Зацокали каблуки – это пришла Лада:

– О! А ты все здесь? Всю ночь работала? – усмехнулась она.

– Не совсем, – отмахнулась Арина, всем своим видом давая понять: не до разговоров.

Лада включила компьютер и тихо охнула, на ее мониторе появилась злосчастная заставка.

– Если ты всю ночь занималась этим, – последовал кивок на компьютер, – это вряд ли поможет пройти испытательный срок, – язвительно заметила Лада.

– Чем «этим»? – раздраженно переспросила Арина: времени в обрез, а ее отвлекают.

Лада задумчиво на нее посмотрела и безразлично ответила:

– Да ничем, – потом сняла трубку телефона, быстро набрала номер, зашептал. – Привет, Эльвира. Ты видела? Ага, про новенькую. Угу… Охренеть, да? Как она? – Лада исподтишка посмотрела на Арину. – Прикинь, сидит, пялится в комп. А че ей еще делать? Да, согласна, надолго не задержится.

В кабинет вошла Ксения, поздоровалась и поманила Арину за дверь:

– Идем за мной.

Котровская молча встала и направилась за Белоутовой, поймав себя на том, что с ненавистью сверлит взглядом затылок своей начальницы.

Они миновали несколько больших рабочих зон, отделенных друг от друга пластмассовыми перегородками. Появление Арины вызвало среди коллег легкий ажиотаж: «охи» и «ахи», любопытные взгляды исподтишка, обрывки фраз: смотри, она», «ну та, голая», «угу, даже не королева», «а выпуклости что надо».

Арина старалась не реагировать, главное, чтобы спина оставалась безукоризненно прямой, подбородок поднят вверх, на лице – маска безразличия. И только посиневшие костяшки пальцев, сжатых в кулак, выдавали сильное напряжение.

– Ты пользуешься популярностью, – с ядовитой улыбкой заметила Ксения, – и не мудрено. – Она повернула голову и бросила на Арину царапающий взгляд, с досадой отметив невозмутимый вид оппонентки, зло продолжила: – Прячешь такие прелести за безобразной одеждой.

– Вы меня не предупреждали, что здесь дресс-код.

– Хочу заметить: ты меня тоже не предупредила, что участвуешь в фотосессиях.. э-э-э… в стиле ню, – ухмыльнулась Ксения. Они стояли напротив двери. Взгляд Арины уперся в вывеску, тисненную золотом: «Финансовый директор Артем Саблуков». Белоутова постучала, они миновали приемную, прошли в кабинет.

За столом в большом кожаном кресле сидел широкоплечий человек лет тридцати пяти с умным породистым лицом. Его волосы средней длины были аккуратно подстрижены и тщательно уложены, в верхнем кармане дорогого пиджака виднелся щегольской платок, расслабленный узел галстука на белоснежной рубашке выглядел намеренной небрежностью. Резко очерченный подбородок и честолюбивый блеск в глазах говорил о настойчивом, целеустремленном характере, чувственный изгиб губ придавал шарм легкой порочности, и лишь небольшие циничные складки около губ, портили его облик.