Позади обнаружился старичок.

Невысокий, сантиметров сто сорок — сто пятьдесят ростом, да еще и сутулый, он сердито смотрел на меня снизу вверх бесцветными глазами из-под длинных кустистых бровей, которые спускались чуть ли не до подбородка. Однако бровями растительность на лице не ограничивалась. Густая и абсолютно белая шевелюра одуванчиком торчала во все стороны, а огромные пушистые усы и борода закрывали более половины лица. По сути, открытыми оставались только глаза, нос и часть щек — все остальное тонуло в пушистой седине.

Одет старик был в просторную стеганку, неопределимого из-за количества заплат цвета, коричневые теплые штаны и лапти, из которых торчали серые шерстяные носки. За спиной у него виднелся потемневший от времени берестяной короб с крышкой, а в руках — узловатый массивный посох, на который старичок и опирался.

– Дедушка, - прошипел я сквозь сжатые зубы.
– Отпусти, а? Поговорим нормально.

В том, что это был местный «хозяин», я не сомневался — от него буквально разило тем же ощущением, что и от окружающего леса. Но в разы сильнее. Словно до этого я видел только остывающую магму, а сейчас заглядывал в клокочущее жерло вулкана.

– Нормально он поговорить хочет, - проворчал дедок.
– А зверушек моих бедных со своей девкой сколько поизвел?! Сколько деревцев неповинных потоптал?!

Лоза угрожающе шевельнулась в ране.

Так, ясно. Типа, «не рыпайся мне тут, я тебя за яйца держу»? А если я сделаю вот так?

Нет, Касию подрубать не стал. Без крайней необходимости этого Монстра лучше не трогать. Но вот пропустить через тело ману Граора ничего не мешало. Особенно если вспомнить влияние силы Бога-Берсерка на ту деревяшку, которую я хотел использовать в качестве дубинки.

Стоило только потянуться к алому пятну на ядре души, как по венам словно заструился огонь. Стало жарко. Очень жарко. Кажется, даже пар от кожи пошел. Или меня просто переглючило?

Запахло горелым. Глянул вниз — засевшая в ноге заноза вспыхнула, сгорая и прихватывая часть мяса. Повел плечом. Сломанная кость с хрустом встала на место. Не срослась, но это не важно. Рука будет двигаться.

«Там перелом…» - попытался возразить какой-то голос на краю сознания. То ли Чешуйки, то ли остатков здравомыслия.

«И что?» - усмехнулся я.
– «Мышцы целы. Значит, она БУДЕТ двигаться».

Улыбнулся напрягшемуся деду, одновременно слушая как скворчит остывающее мясо в ноге.

– Ну что, Старый? Поговорим, или как?

– Твоя девка… - попробовал что-то сказать этот лесовичок-боровичок, но его прервал грохот и взметнувшийся рядом с нами фонтан земли.

Из образовавшейся дыры вылезла покрытая грязью, кровью и корнями Антуанетта. На ее плече, словно экзотическое украшение, висела голова какой-то рептилии. Тварь даже после смерти продолжала мертвой хваткой удерживать девушку. Вот только будучи в отрыве от тела у нее это плоховато получалось.

А я ведь даже не заметил, как ее утащили под землю…

– Прости, задержалась, - спокойно произнесла героиня, свободной от щита рукой отрывая от себя «украшение». Меч все так же продолжал лежать в ножнах. Без каких-либо эмоций она откинула голову в сторону, после чего внимательно осмотрела меня. А потом перевела взгляд на старичка.
– Твоя работа.

Она не спрашивала. Утверждала. Спокойным, абсолютно нейтральным тоном.

Вот только от хлынувшего во все стороны давления даже мне, под бафом от маны Берсерка, резко захотелось сьебаться куда-нибудь далеко-далеко…

Старичок, однако, лишь еще больше нахмурился и покрепче сжал узловатую палку.

– Нужно было сразу вас сквозь землю провалить, лиходеи неблагодарные, - пробурчал он.
– Дал им на опушке посидеть, прийти в себя, думал путники уставшие, мужик вообще покалеченный… А они давай зверушек моих бедных изводить, лес рубить…

– Твои зверушки первые напали, - перебил я, аккуратно стравливая ману Граора в окружающее пространство, а то слишком уж сильно по мозгам ударила.
– А так нам глубоко похуй и на твой лес, и на твоих зверей, Старый. Мы просто идем мимо. Ну, по дороге в какой-то храм в центре еще заскочим.

– Храм?
– вот тут лесовичок явно заинтересовался.
– Большой такой, каменный? С черной хреновиной на вершине?

– Хрен его знает, - пожал я плечами, тут же поморщившись от неприятного ощущения в переломанной кости, пробившегося сквозь блокаду божественного допинга.
– Вон, у нее спроси.

Так, кажется, диалог пошел, тотальный геноцид можно отменять. Пока отменять. Нет, при необходимости, мы с Ан этот островок в пыль сотрем, опыт уже есть. Но вот мне очень не нравится фраза «нужно было сразу вас сквозь землю провалить». Учитывая уровень контроля этого лешего над окружающим миром, он и правда может быть способен просто открыть под нами по колодцу и помахать платочком улетающим в желтоватый туман матерящимся тушкам.