Известно уже по опыту веков, что всякий человек, обладающий властью, склонен злоупотреблять ею, и он идет в этом направлении, пока не достигнет предела.

Один иностранный посол спросил императрицу Екатерину II: «Как Вы, Ваше Величество, добиваетесь того, что Ваши непослушные дворяне Вас всегда слушаются?». «Я никогда не заставляю их делать то, что им не выгодно», — ответила государыня Екатерина II.

Наполеон всегда хотел быть один, а это надежное средство против долголетия.

В России все секрет, и ничто не тайна.

Когда о монархе говорят, что он добр, значит, он ни к черту не годится.

Бисмарк создавал инциденты, чтобы иметь удовольствие улаживать их.

Если вы держите слона за заднюю ногу и он вырывается, то самое лучшее отпустить его.

Власть одного человека над другим губит прежде всего властвующего.

Дайте мне 10 млн. $ — и я провалю принятие любой поправки к конституции.

Здравомыслящему человеку легче подчиняться сумасбродам, чем управлять ими.

Когда афиняне, оскорбив Фемистокла, снова пожелали вверить ему власть, он сказал: «Не одобряю людей, которые используют один и тот же сосуд как ночной горшок и как ковш для вина».

Лучший правитель тот, о котором народ знает, лишь то, что он существует. Несколько хуже те правители, которых народ любит и возвышает. Еще хуже те правители, которых народ боится, и хуже всех те правители, которых народ презирает.

Еще фараон знал секрет повиновения: чтобы держать народ в страхе, карай не виноватых, карай невинных.

Каждый диктатор начинает с того, что упрощает.

Великая цель требует великой энергии, великая энергия отсталого народа добывается только великой жестокостью. Все великие правители были жестоки.

Человека выказывает власть.

Верхи полагаются на низшие круги во всем, что касается знания частностей; низшие же круги доверяют верхам во всем, что касается понимания всеобщего, и, таким образом, они взаимно вводят друг друга в заблуждение.

В политике самое скверное решение — не принимать никакого решения.

На штыки можно опираться, но на них нельзя сидеть.

Власть — это плащ, который мы находим слишком широким на чужих плечах и слишком тесным на наших.

Добиваться власти для спокойствия и безопасности значит — взбираться на вулкан для того, чтобы укрыться от бури.

Власть одного человека над другим губит прежде всего властвующего.

После тех лиц, которые занимают самые высокие посты, я не знаю более несчастных людей, чем те, кто им завидует.

Существовало ли когда-либо такое господство, которое не казалось бы естественным тем, кто им обладает?