Раз нельзя быть внешне тем, чем хочешь быть, стань внутренне таким, каким должен стать.

Не следует никому давать советы и пользоваться чужими советами, кроме общего совета — правила каждому — следовать велениям души и действовать смело.

Душа, не имеющая заранее установленной цели, обрекает себя на гибель, как говорится, кто везде, тот нигде.

«Сжечь — не значит опровергнуть!»

Философия торжествует над горестями прошлого и будущего, но горести настоящего торжествуют над философией.

Мы редко до конца понимаем, что мы в действительности хотим.

У каждого философа две философии: одна обращена вовне, другая — для себя.

Если для одних вы будете ортодоксом, то для других — еретиком.

Прежде всего меня приводит в ужас и смущение то безнадежное одиночество, на которое обрекает меня моя философская система.

Я утверждаю, что… самопознание ни к чему путному не приводило.

На мысли следует попадать с помощью мыслей: по идеям не палят из ружей.

Моя философия не дала мне совершенно никаких доходов, но зато избавила меня от очень многих трат.

Коней на переправе не меняют.

В отвлеченной любви к человечеству любишь почти всегда одного себя.

Ведь по всякому делу обнаруживается существование двух партий, консервативной и прогрессивной, вечных партий, соответствующих двум сторонам человеческой природы; силе привычки и желанию улучшений.

Как ни странно самые твердые, непоколебимые убеждения — самые поверхностные. Глубокие убеждения всегда подвижны.

Я всегда могу выбрать, но я должен знать, что даже в том случае, если я ничего не выбираю, я тем самым все-таки выбираю.

Там [5] неоднократно наблюдалось: едва появится на свет божий новая идея, тотчас все узкие эгоизмы, все ребяческие тщеславия, вся упрямая партийность, которые копошатся на поверхности общества, набрасываются на нее, овладевают ею, выворачивают ее наизнанку, искажают ее, и минуту спустя, размельченная всеми этими факторами, она уносится в те отвлеченные сферы, где исчезает всякая бесплодная пыль.

Появится неизвестно откуда идея, занесенная каким-то случайным ветром, как пробьется через всякого рода преграды, начнет незаметно просачиваться через умы, и вдруг в один прекрасный день испарится или же забьется в какой-нибудь темный угол национального сознания, чтобы затем уж более не всплывать на поверхность: таково у нас движение идей.

Человек выше сытости, но лишь тогда, когда он сыт.

Для того, кто интересуется душой человека, нет более увлекательного занятия, чем поиски побуждений, вылившихся в определенные действия.

Вслух же она спросила:

— Скажите пожалуйста, куда мне отсюда идти?

— А куда ты хочешь попасть? — ответил Кот.

— Мне все равно… — сказала Алиса.

— Тогда все равно куда и идти, — заметил Кот.

— …только бы попасть куда-нибудь, — пояснила Алиса.

— Куда-нибудь ты обязательно попадешь, — сказал Кот. — Нужно только достаточно долго идти.