Я пожал плечами.

– По глупости, сынок. Никогда не садись пить с тем, кому до конца не доверяешь.

– То есть? – не понял Ромка.

Я махнул рукой.

– Не зацикливайся. Я всё расскажу завтра. Если ты, конечно, не торопишься домой.

– Домой? – задумчиво переспросил он, - Вот уж нет! Теперь я тебя одного не отпущу. Буду присматривать! – он потёр руки и мстительно усмехнулся.

Я согласно кивнул. Легче взять с собой – меньше нервов. Все равно уйдет в Паутину самостоятельно, с него станется.

Ромка, похоже, ожидал возражений, поэтому был крайне удивлён моим согласием.

– Ты это… Серьёзно? Возьмёшь с собой?!

– Возьму, - подтвердил я, - А то действительно, кто ж за мной присмотрит?

Ромка радостно хлопнул меня по плечу и спросил:

– А куда мы направимся?

– Для начала бы хотелось вернуть свой меч.

Гелисворт – Лезвие Чести, легендарный клинок самого Оэла. Много веков в недрах Скалы Героев он ждал достойного чести стать его хозяином. По какой-то непонятной причине из множества претендентов, приходивших попытать счастья, он выбрал именно меня. Уж и не знаю, чем он при этом руководствовался. С тех пор Гелисворт стал для меня не просто оружием. Но продолжением руки, частью души и где-то даже совестью. Потому что Лезвие Чести обязывало, не позволяя совершать откровенно некрасивые поступки.

Сейчас, когда Регги или его дружок отняли у меня меч, я чувствовал себя чуть ли не голым, неполноценным. Но моя власть над Гелисвортом куда сильней, чем у подлого воришки, и при помощи магии я мог бы просто призвать свой клинок.

Но это было бы совсем не интересно. Я должен отомстить!

Стоя среди почти отцветших деревьев ухоженного сада, я неотрывно глядел на белые стены видневшегося сквозь колышущуюся на ветру листву строения. И никак не мог примириться с действительностью!

Не может быть! Впрочем, сколько бы я ни повторял эту лишённую смысла фразу, реальность не менялась: я находился в Дж’агар’талле и смотрел на дом Луиса Корфа. С места, где мы с Ромкой материализовались, было отлично видно террасу, на которой ещё совсем недавно я рассказывал Луи о своих бедах и приключениях.

Что ж это такое получается? Неужели Луис Корф и есть тот самый загадочный враг? Но почему? Ему-то я что сделал?!

Чёрная ярость закипала в груди, и я знал, что на сей раз дам ей выход. После дней, проведённых в гробу, я полон решимости мстить.

Что ж, Луи, устроим тебе картину Репина «Не ждали».

Я развернул Вуаль Ветра и накинул волшебную накидку на себя и сына.

– Тсс, - приложил я палец к губам, - Идём.

Мы пересекли сад, поднялись на террасу, через открытую дверь проникли в дом.

Нить, связывающая меня с Гелисвортом, сияющей тропой легла под ноги. Я шёл по ней через анфиладу комнат. Вспомнилась радуга над пропастью – призрачная дорога к Скале Героев…

В том, что я собираюсь сделать сейчас, нет ничего героического. На секунду я замер, поморщился и пошёл дальше. Так вашу разэдак с этими заморочками!

Ещё пара поворотов, и мы оказались перед неплотно закрытой дверью, из-за которой доносились странные звуки. Очень странные…

Я ещё раз поднёс палец к губам, после чего мы с Ромкой аккуратно проскользнули внутрь, стараясь случайно не зацепить приоткрытой створки двери.

Зрелище, представшее нашим взорам, впечатляло. Комната, размером три на три метра, меблирована по-спартански: грубо обтёсанный стол, на котором чья-то заботливая рука любовно разложила разнообразнейшие орудия пыток, среди которых, поблескивая синевой титана, примостилась моя наваха. Бочка с водой в углу, вмурованный в потолок железный крюк и совершенно неуместное здесь мягкое кресло.

В кресле, со шпагой в руке вальяжно развалился сам хозяин здешних мест Луис Корф. Крюк же украшало малопривлекательное, подвешенное за связанные руки тулово, в котором с трудом, но всё ещё опознавался Регги. Судя по обилию крови, вспухшей физиономии и вони горелого мяса, пыточных дел мастер успел неплохо над ним поработать.

Я не столько услышал, сколько почувствовал судорожный вздох сына, не приученного к подобным зрелищам в реальной жизни, и быстро зажал ему рот ладонью. Быть обнаруженным раньше времени в мои планы не входило.

Жаль, телепатии не существует. Надо бф объяснить Ромке что к чему, но говорить вслух пока нельзя.

Кстати, мой клинок, поблёскивая сапфирами в рукояти, преспокойно лежал возле кресла.

– Ну что, урод, продолжим? – Луи лениво поднял рапиру и ткнул им свою жертву в бедро.

Регги заскулил.

– Вот чего ты молчишь, как герой-разведчик в тылу врага? – беззлобно вопросил Луи, - Я ж тебя всё равно убью. Сегодня защитников не сыщется. Но смерть смерти рознь, правда, Регги? Так что ответь на мой вопрос, и покончим с этим.