– Прости, это я виноват.

Ромка слабо махнул рукой.

– Брось, никто меня туда за уши не тянул.

– И всё же я должен был подумать, прежде чем…

– Я же сказал, перестань! – прервал он меня раздражённо, - Чёрт возьми! Я никогда в жизни не болел! Только в двенадцать лет ногу сломал – с мопеда свалился. Мать тогда неделю от моей постели не отходила…- он замолчал, подумал немного, - странно, что её до сих пор нет.

Я вздохнул.

– Хочешь, чтобы она пришла? Я могу сообщить. Только боюсь, Юля прибьёт меня раньше, чем я успею протащить её через Паутину.

Ромка хмыкнул.

– Да, проблема… Ладно, доктор заверил, что со мной всё в порядке. Так что ради сохранности маминых нервов и твоей жизни, мы ничего ей не скажем.

– Умница, - кивнул я.

Сынуля вдруг посерьёзнел.

– Шрамы теперь останутся?

– Скорее всего, - подтвердил я, - но большинство из них легко спрятать под одеждой.

– От мамы, поди, спрячешь… Пап, ты помнишь, как изменил бабушке память?

– Не изменил, - поправил я, - просто сделал лёгкое внушение. Со временем чары рассеются, но к тому времени всё это не будет иметь уже никакого значения.

– А с мамой ты так можешь? – неожиданно спросил он.

– Э-э… - протянул я озадаченно, - Не уверен. Зачем тебе?

– Не хочу лишних расспросов. Пусть не замечает этих шрамов. Или думает, что они остались после того раза.

– В принципе, возможно, - немного подумав, решил я.
– Но мне нужно находиться в непосредственной близости от твоей матери. Сам понимаешь, мы в медцентре КС, она на Земле.

Ромка закусил губу и уставился в потолок, потом перевёл на меня молящий взгляд.

– Пап, ну пожалуйста! И ещё. Я исчез, не сказавши адреса. Ты придумай что-нибудь, пусть не волнуются. То есть не только мама, бабушка тоже.

– И оставить тебя здесь одного? – переспросил я, памятуя, что Ангрей ещё два дня назад отбыл в Оэльдив.

– Здесь хорошенькие медсёстры, - усмехнулся Ромка - А ты быстро вернёшься.

– Будь по твоему, - я развернулся было к двери, но неожиданно для себя вытянул из-за ремня наваху и положил на тумбочку. – Это тебе на всякий случай, раз уж ты теперь безоружен. Дарю. И мне так спокойнее будет.

Уже выходя из палаты, я услышал за спиной характерные щелчки раскрываемой навахи, и восхищенный вздох сына.

Роман

Отец вышел, и я снова задумчиво уставился на оплетавшие тело трубки капельниц. Я твердо знал, что лекарства мне уже не нужны, но поди убеди в этом местного доктора! Впрочем, обход намечается с минуты на минуту, стоит попытаться. В конце концов, уже и так понятно, что вампиром мне не быть, а всё остальное – мелочи.

Я прикрыл глаза. Думал, на секунду, но снова погрузился в кошмар.

Вот в сантиметре от моего лица сияющие глаза Амелии, её руки обвивают мою, шею. Потом – ташшары, Алва, острые клыки впиваются в кожу. Кровь стекает по плечу, руке, впитывается в древесину подлокотника трона, и он откликается, словно живой. Я вдруг почувствовал себя сидящим на коленях и очень голодного и злого великана.

Все завертелось, в ушах зашумело. Клыки вонзились еще и в руки. Что странно – боли не было совсем, лишь какая-то сладкая истома и быстро расползающийся по телу озноб. Мир кружится, перед глазами мутным пятном пульсирует Соника, я понимаю, что вместе с кровью уходит жизнь, но не могу пошевелиться.

Перед глазами появился белый фон с черной рябью, как на экране старого телевизора, с отключенной антенной. В сознании бессвязный шепот сотен, тысяч голосов, сливается в однотонный шум. И никого – ни ташшар, ни их проклятого светила, ни деревьев. Лишь гул в ушах, и зыбкая рябь. Хаос. Понимание пришло, как удар под дых. Великое Ничто, начало всех начал. Здесь, на границе небытия, я осознал это особо остро. Я вспомнил, что во мне тоже есть Хаос. Кровь вскипела, откликаясь на мой призыв, сознание затопила Сила, родственная окружающей меня.

Мельтешащие точки раздались в стороны, образуя круг, я увидел темную стену, застывшую статуей Амелию. Раздался треск, девушка-ташшар раскинула крылья, взмывая вверх, и тут же скрылась в ярчайшей вспышке света. Амелия!!!

Очнувшись от собственного крика, я резко сел на кровати и принялся выдергивать из вен иголки. Амелия! Некогда рассуждать, сон то был, или реальное видение, как в прошлый раз. Но я не могу спокойно лежать, зная, что любимая в опасности.

Дверь палаты открылась, впуская уже знакомую медсестру и злющего доктора. Похоже, когда я поднялся, сработала сигнализация. Ну, или камера – что тоже не исключено.