Звенящую тишину неожиданно пронзает грохот долбящей музыки, вынуждающий меня инертно оглянуться. Мой непроизвольный шаг в сторону оказался роковым - я наступила на мину.

– Твою мать!
– выругалась я.
– Холл?!
– заорала я, метнувшись прочь. В тот же самый момент, я поднялась с лежанки на полу, прошла вперёд. Смахнула плотную зелёную тряпку с «двери» палатки и вышла на улицу, где жарило солнце, и воздух был сухим. Вокруг меня расстелился военный лагерь, с несколькими палатками. Музыка доносилась из палатки, расположенной напротив моей. Она принадлежит главному сержант-майору Беннету, и уж от кого-от кого, а от него не ожидала! Он парень симпатичный, приятный в общении, верный муж и молодой отец. Никогда не пялился на мои сиськи, а они тут все горазды на это, знаете ли.

Я бесцеремонно прошла вовнутрь, тогда всё встало на свои места. Беннет был не один - за столом, сооружённым из коробки, на полу сидели трое. Беннет, сержант Райт и штаб-сержант Стоун. Стоун ещё ничего - нейтральный парень, а вот Райт не понравился мне с первого взгляда. Его перевели к нам из другого отряда совсем недавно, и с тех пор я к нему приглядываюсь. Может быть, всё дело в том, что он - блондин? Наверно, после истории с Томом все блондины вызывают у меня отвращение. Сейчас парни выпивали за импровизированным столом, разговаривали, а точнее пытались перекричать музыку. Они меня даже не замечали, пока я не подошла к кассетному магнитофону старого образца и не выключила музыку. Лишь тогда парни заглохли на полуслове, синхронно обернувшись на меня.

– Ты охренел?!
– рыкнул Райт инертно, но когда увидел, на кого огрызается, подскочил со своего места. Вслед за ним встали и остальные, парни синхронно отдали мне честь. Я не стала отвечать взаимностью, хоть и, вроде как, должна.

– Ещё поспорить можно, кто здесь охренел, - фыркнула я.

– Лейтенант, - заговорил Беннет, собираясь объяснять, видимо, своё поведение. Но я его быстро прервала, стараясь говорить спокойно, но строго:

– Сколько времени?

– Эээ, - Беннет перекатил глазами.
– Часа два.

– Половина второго дня, - помог ему Стоун.

– Верно, - кивнула я.
– Следующий вопрос: почему отряд в лагере в это время?

– Потому что, - ответил Беннет, - большинство заданий мы выполняем по ночам или ранним утром, отдыхая в дневное время.

– А как обычно отдыхают военные люди, после выполнения задания?
– не переставала я говорить с ними, как с идиотами, что им не нравилось, но они не могли меня затыкать и должны были отвечать даже на самые тупые мои вопросы.

– По-разному, - выдал Стоун. Я молча пронзила его взглядом, и он откашлялся: - но, Вы, видимо, говорите о сне.

– Видимо, - согласилась я.
– Если по ночам во всём мире необходимо соблюдать тишину, то почему же по нашим ночам, которые у нас днём, тишины нет?

Парни синхронно замялись, не решаясь повторять, что все по-разному отдыхают, они делают это вот так...

– Ладно, - сдалась я.
– Мысленно ответьте на этот вопрос и оставьте в уме. Следующий вопрос: напротив этой палатки, чья палатка находится?

– Ваша, - буркнул Беннет виновато, уже догадавшись, к чему я веду.

– А известно ли вам троим, чем я занимаюсь с часу до четырёх каждый день в своей палатке?

Парни единодушно вздохнули.

– Простите, - произнёс Беннет.
– Мы забылись.

– Вы не ответили на вопрос.

Беннет откашлялся:

– Да, известно.

– А кто-нибудь из вас, случайно, не страдает склерозом?

Парни синхронно замотали головами, непонятливо хмуря брови.

– Слабоумием? Слепотой?
– продолжала я, получая отрицательные ответы на все свои вопросы.
– Никто в пространстве не путается? Или во времени? Или, может быть, один из вас страдает шизофренией, развившейся на фоне серьёзной контузии, а двое других настолько сердобольные, что ни о чём другом думать не могут, помогая шизофренику?!

В то время как Беннет беззвучно заржал, всеми силами пытаясь скрыть этот факт, Стоун немного завис на последнем вопросе, а Райт просто скривился.

– Сложноподчинённые предложения нормально воспринимаете?
– уточнила я. Парни закивали.

– Да, - прыснул Беннет, сквозь скрываемый смех.

– Ну, так, раз уж никто из вас не путается в пространстве и не страдает провалами в памяти. Никто не слепой и не тупой. И вы все прекрасно осведомлены о графиках, как лагеря в целом, так и моём лично, а также знаете, что моя палатка располагается напротив вашей. Так ещё и...
– я окинула взглядом их стол: две литровые бутылки виски, одна из них уже была пустой, вторая - ещё не начатой. Хлеб, консервированная рыба, куча скуренных сигарет.
– Бухаете в два часа дня среды! Какой вывод можно сделать о вас троих?!

Парни переглянулись, возможно, они догадывались, что за вывод, но сомневались с формулировкой.

– Эм, - предположил Стоун.
– Мы охренели?

Я весело закивала:

– А ты смекалистый, Стоун!

Он хохотнул, сделав вид, что откашлялся.

– Виски вылить, - сказала я. Парни уставились на меня, как на талиба - их врага. Разумеется, я понимаю - это ведь то ещё добро. В стране-то, где продажа алкоголя запрещена...
– Какие-то проблемы?
– невозмутимо уточнила я.
– Мы ведь уже выяснили, что склерозом никто из вас не страдает, и вы должны помнить о том, что я - офицер. К тому же женщина. Не заставляйте меня ждать, господа.