Вход/Регистрация
Очевидец грядущего
вернуться

Евсеев Борис

Шрифт:

Запах хлебной закваски, влетевший за ним в такси, истаял, расслоился, как воздух. Сошёл на нет горбящийся от непомерной натуги мир. Наступила новая, обморочная, в колющих пузырьках кислорода, жизнь иная.

И в этой жизни иной остались только двое: сам Тиша и единоутробный брат Корнеюшка. Сидя на невысокой присбе, прилепившись хребтами к стене таганрогского, вросшего в землю прадедова дома, братья молчали. Сокрушаясь и в мыслях один другого ещё любя, но и предчувствуя уже грядущую рознь, всё тесней прижимались они друг к другу, как Тихон и Корнеюшка, всё резче отстранялись, как Авель и Каин.

Пещерное затворение

Тиша стоял у школьного туалета, лицом к мутно-зелёной двери. Увесистый подзатыльник застал врасплох. Стой он лицом к обидчику, отскочил бы. А так, поплыли перед глазами зелёные пятна, запрыгали точки, сильно качнуло вбок. Хорошо успел привалиться плечом к туалетной двери. Боковым зрением засёк: широко и на этот раз вполне дружески, оттопырив нижнюю губищу, улыбается брат Корнеюшка.

– Так, говоришь, не изверг ты?.. – мечтательно пробасил Корнеюшка…

– …изверг! Изверг ты рода человеческого, – грубо-ласково изрекла бабка, сразу после того как мать-ксилофонистка привезла семилетнего Тишу из Воронежа в Таганрог.

Он только-только окончил первый класс. Мать быстро уехала, а бабка Досифея после жаркого и бестолкового лета в школу всё никак не отдавала. Вроде боялась чего-то. Однажды даже подумала вслух:

– А давай я тебя на годок в женскую школу определю? Тут у нас открылась как раз… Там разрешают в классе одного-двух мальчиков послабей держать.

Тихон отправился в школу сам. В ту самую, в 3-м Артиллерийском переулке, где тренировала баскетболистов Досифея Павловна и учился брат Корнеюшка.

Третьего или четвёртого сентября встретилась ему в вестибюле сердобольная училка, за руку отвела к директору. Взяли во второй класс, хотя сперва грозились ещё год продержать в первом. Соученики, страшась тумаков пятиклассника Корнеюшки, новичка не били и почти не унижали, лишь локтями в бок тыкали. Ну а Корнеюшка, налитой ранней мужской силой и уже в пятом классе доросший едва не до потолка, – тот брата сразу невзлюбил. Хотя в школе этого старался не показывать.

Чуть присмотревшись к школьной жизни, Тихон понял: брат Корнеюшка стал в младших классах настоящим королём. Про домашние их имена, про «Авеля» с «Каином», никто в школе не знал, сами они, ясен пень, про это не распространялись. А Корнеюшку начиная с пятого класса стали звать «Бардадым». За пристрастие к игре в буру и сику, и за проступающую по щекам и на подбородке жёстко-аспидную щетину. Сперва Бардадымом назвала Корнеюшку завуч Скачкова. Поймав ребятню за игрой в буру – пятиклассником среди игравших был один Корнеюшка, остальные втораки, третьяки, – Скачкова, крепко ухватив старшего за вихор, загудела баском шмелиным:

– Ишь, чего затеял! Верз-зила ты этакий! Бардадым проклятый! Досифею Павловну тут позоришь. Вымету тебя из школы поганой метлой, на помойке баки себе отращивай!

С баками было так: кончая четвёртый класс, Корнеюшка придирчиво изучил биографию поэта Пушкина и быстро рассудил: Сергеич был тот ещё «шпилевой», тот ещё катала! И тоже, как настоящий игрок, решил отрастить бакенбарды. Те сначала росли едва-едва, но потом зачернели, забуянились… Ну а насчёт исключения из школы – он только посмеялся: время было не то, чтоб гнать из школы даже самого отпетого бандюгу. Корней-Бардадым в школе не только остался, но благодаря каким-то общественным нагрузкам, о которых толком никто не знал, укрепился даже. И от души наслаждался, когда перваки, приходившие к нему за помощью, заплетающимся от страха языком, с трудом выговаривали новое прозвище:

– Дай ему в бошку, Балдадымушка… Дай, а?

– Неси жвачку. И научись правильно выговаривать слово, балда.

– Я мигом, Бар-л-рдадымушка!..

Единоутробные братья взрослели по-разному: Корнеюшка упивался первыми проблесками власти, Тиша переживал из-за никудышной игры на сопрановом саксофоне, который сам без помощи Досифеи Павловны взял напрокат в музшколе…

Встреча с Каином разбередила. Вспоминался не только брат, – ещё и учителя, и густо обливавшие подоконник тошнотворным помётом голуби, и тонколистые акации со сладкой съедобной кашкой, и прозрачные до донышка люди с приятно-неприятными мыслями, и конечно, Досифея Павловна, которую Корнеюшка упорно, отвечая на бабкины просьбы и даже мольбы резким смехом, звал при всех – «баба Доза».

Особенно смешило Каина то, что бабка не раз и не два давала понять: имя у неё не случайное, и начинала трындеть о рясофорном монахе Досифее Киевском, оказавшемся на самом деле девицей Досифеей. Что обнаружилось только через двести с лишним лет.

– А раньше, раздолбаи, не могли разузнать, – кричал Корнеюшка, – от, народ! Девку от мужика отличить не могли. Я б её в два счёта на свежую воду вывел!

Бабка с растрёпанной, как сноп головой, с руками, торчащими соломенными жгутами, белела лицом, трепетала, ожидала ещё худших примеров и слов. Корнеюшка кричал и кричал, учёба шла легко, и второй класс Тиша окончил на одни пятёрки. Думал: теперь-то мать его, пятёрочника, заберёт назад, и вместо мутноватого Азова можно будет плескаться в мелкой, но зато тихо-прозрачной речке Вороне.

  • Читать дальше
  • 1
  • ...
  • 6
  • 7
  • 8
  • 9
  • 10
  • 11
  • 12
  • 13
  • 14
  • 15
  • 16
  • ...

Ебукер (ebooker) – онлайн-библиотека на русском языке. Книги доступны онлайн, без утомительной регистрации. Огромный выбор и удобный дизайн, позволяющий читать без проблем. Добавляйте сайт в закладки! Все произведения загружаются пользователями: если считаете, что ваши авторские права нарушены – используйте форму обратной связи.

Полезные ссылки

  • Моя полка

Контакты

  • chitat.ebooker@gmail.com

Подпишитесь на рассылку: