— Создаю Тропу к твоим координатам, — сказал я и тут же расплёл окно.

— А парень молодец, — изрекло Отражение, лениво жуя соломинку. — Ценный союзник.

Я не стал отвечать. Сейчас меня беспокоило лишь как побыстрее попасть на Солнечный Архипелаг и при этом не привести за собой погоню.

Недавно я освоил ветвления Эфирных Троп — незаменимая вещь при отрыве от преследователей. Параболического перемещения через Эфир оказалось недостаточно. Во всех точках, где побывал, я оставлял маленькие следящие плетения, чтобы знать, насколько близка погоня — порой Меритари отставали от меня лишь на один переход. Поэтому и пришлось изобретать новые способы перемещения.

— Думаешь, тебе удастся завладеть эссенцией? — не отставало Отражение.

— Не вижу никаких тому препятствий.

Я начал рисовать фигуры перемещения. В этот раз сил жалеть нельзя — слишком важное событие. Пятнадцать… нет, двадцать ветвлений. Много, но я справлюсь. Они не смогут проверить одновременно все точки, так что у меня будет больше шансов, что погоня собьётся со следа хотя бы на несколько часов.

— А потом что будешь делать? Бегать от Гроггана до конца жизни? Или спрячешь протоэлемент?

— Посмотрим.

Спустя несколько минут вокруг меня зависла двадцать одна магическая фигура. Не теряя времени, я влил энергию в каждую из них и потянул на себя все нити одновременно, параллельно создавая своих призрачных двойников.

— Зря ты не сказал парню, что… — начало говорить Отражение, но конец фразы я уже не расслышал, потому что созданный мной вакуум ухнул в Эфир.

Навстречу понеслись эфирные слои, от моего тоннеля то и дело отходили ответвления, и в каждое из них уходила одна из моих копий. Представляю, какую картину покажет прибор Меритари — древовидный канал, имеющий одну входную точку и двадцать одну выходную, причём в разных концах мира, и по каждой дороге кто-то прошёл. Есть от чего схватиться за голову.

Но и мне тоже досталось. Мой поток отделился от основного — три оставшихся двойника скользнули в сторону, направляясь к своим ответвлениям, а я, стараясь не потерять концентрацию на поддержке двадцати одного вакуума, совершенно забыл о том, что нужно подготовиться к выходу из Тропы.

Поэтому Солнечный Архипелаг мне запомнился в первую очередь падением в колючие заросли. Несмотря на то, что здесь только наступило утро, уже стояла жара, так что пока я вылазил из кустов, успел взмокнуть в своей утеплённой одежде — в нагорьях, располагающихся далеко к северо-западу от Южного моря, погодка была попрохладнее.

— Тропики, — Отражение тут же оказалось рядом. — Всегда яркие дни и тёмные ночи. Здесь жизнь размереннее, чем на севере.

Иногда я жалел, что от него нельзя отделаться даже многоуровневым переходом с ветвлениями.

— Эн, это ты? — голос доносился из-за нескольких сросшихся деревьев.

— Да, Рэн, это я.

Пуэри выскочил из-за укрытия — взволнованный, потрёпанный. Мы коротко пожали друг другу предплечья.

— Чего это ты прячешься? — Я слабо улыбнулся, скидывая тёплую куртку и плащ.

— Тут недалеко живёт племя людоедов, — сказал охотник, нервно озираясь по сторонам. — Я стравил их с пиратами, но кто одержал верх — не знаю.

Я усмехнулся, хлопнув его по плечу:

— Стравил? Принцип «разделяй и властвуй» в действии, а?

Рэну такой комплимент пришёлся не по вкусу. Он тут же помрачнел лицом, так что я поспешил сменить тему:

— Теперь можешь никого не бояться.

— Кроме протоэлементаля.

Я вскинул на него удивлённый взгляд:

— Ты же сказал, что нашёл протоэлемент?

— Едва успев сбежать от его взбешённого носителя, — кивнув, добавил пуэри. — Похоже, он разумен, но не склонен к общению.

Я выругался, но тут же осёкся — выражение было из тех, что я почерпнул у Кира. Друг неожиданно встал перед моими глазами во весь свой небольшой рост, и мои челюсти сами собой сжались, скрипнув зубами.

Отражение смотрело на меня исподлобья, словно читая мои мысли, и на сей раз воздержалось от комментариев. Рэн же, казалось, даже не заметил, что я задумался — он неотрывно смотрел на гору, чьё подножие мы как раз топтали сапогами.

— Он там?

Пуэри кивнул:

— Пойдём. Я покажу дорогу.

Эхел, всё это время наблюдавший за странной парочкой из укрытия, разочарованно вздохнул. Длинный человек, выпавший из чёрной дыры, никак не вязался с привычным представлением пирата о магах — коротко стриженный, безбородый, крепкий, вооружённый отличными мечами вместо посоха и до неприличия молодой. И хотя этого мужчину трудно было назвать красавцем, его окутывал ореол уверенности и внутренней силы — обычные пустоголовые девчонки за такими табунами бегают.