— Не бойся, я буду ночевать с тобой, — раздался возле кровати мужской голос.

Вика привычно вздрогнула. Когда-нибудь Блайвор все-таки доконает ее своими беззвучными явлениями.

Тем временем он не спеша расстегнул пуговицы на шелковой рубашке, снял ее и взялся за штаны.

— Ты что собираешься полностью раздеться?! — изумилась Вика.

— Неужели на Земле принято спать одетыми? — невозмутимо вопросил он.

— Нет… но… — девушка окончательно смутилась. Только отвести от него взгляда почему-то не могла. Вот его словно магнитом удерживало!

Ширинку Блайвор расшнуровывал так долго, что она успела пересчитать все кубики на его прессе. А пока стягивал штаны, Вика оценила и длинные мускулистые ноги. «Из него вышел бы отличный стриптизер», — зло подумала она. Впрочем, злилась, по большей части, на себя: что не в состоянии вовремя отвернуться, что выставляет себя чуть ли не распущенной, что ее волнует его близость. Однозначно волнует! И еще как!

Раздевшись до исподнего, Блайвор нырнул под одеяло, лег на бок, подперев рукой голову. И устремил взгляд на девушку — долгий, безотрывный.

— Спи, — тихо произнес он при этом.

Спать?! Да под этим взглядом скорее сгоришь, чем заснешь! Вика вспомнила тот его взгляд в комнате у желтеньких. Сейчас он смотрел иначе — в глазах не было безудержной похоти. Но где-то в глубине синевы однозначно плескалось желание. И что-то еще…

Ни один мужчина не смотрел на нее так. Раньше ей казалось, что Антон смотрел на нее необыкновенно.

Но теперь все его притворные взгляды вспоминались, какими и были на самом деле — плоскими. А здесь она видела такую силу, такой объем… что голова шла кругом. Хотелось нырнуть в эту стихию, познать ее, ощутить в полной мере.

Но было страшно, что потом ей без этого уже не жить. А ведь ничего серьезного между ними быть не могло. Даже если королем станет Риндаль.

И все же до умопомрачения хотелось, чтобы он поцеловал. Почувствовать его губы на своих губах, узнать их вкус…

Но они так и лежали, не сводя глаз друг с друга. Всё остальное оставалось в мечтах.

Ну почему он не поцелует?! Ведь их желания наверняка совпадают! Досадно было до невозможности.

Настолько, что мысленно Вика несколько раз порывалась сама податься к нему. Только вдруг не поцелует и тогда? Выставит себя идиоткой, вот и всё.

Бесполезное ожидание становилось невыносимым. Может быть, поговорить о чем-нибудь, чтобы разрушить растянувшийся до бесконечности момент икс? Наверное, он тоже понимает, что закончить отношения потом будет тяжелее, гораздо проще вовсе ничего не начинать.

И Вика заговорила:

— Скажи, что все-таки за вражда у вас с Риндалем?

Блайвор чуть улыбнулся, но по-прежнему молчал.

— Он сказал, что ты отобрал у него отца, — добавила Вика.

Улыбка перетекла в печальную усмешку:

— А тебе не кажется это обвинение, по меньшей мере, странным?

— Кажется. Я вообще не поняла, что он имел в виду. Но ничего объяснять Риндаль не пожелал.

— Хорошо, я попытаюсь. После гибели короля Виллмара, то есть моего отца, на трон взошел Гонтон, его средний брат, а меня забрал меня к себе Дарнвилл, младший из братьев. Нам с Риндалем было тогда по шесть лет. Дарнвилл действительно уделял мне очень много внимания — возможно, просто хотел помочь мне пережить потерю отца, чтобы я не чувствовал себя сиротой. Риндаль ужасно ревновал. Но это ладно.

А вот спустя три года произошло нечто странное. В один прекрасный день Дарнвилл вдруг объявил жене о разводе — хотя до того момента жили душа в душу. И всё — больше он никогда не общался ни с женой, ни с сыном, просто вычеркнул их из своей жизни.

Риндаль уверен, что это я настроил отца против него. А я, сколько ни пытался поднимать с дядей эту тему, всегда натыкался на глухую стену. Он просто замолкал, и от него невозможно было добиться ни единого слова.

— Да, и правда странная история, — заключила несколько обескураженная Вика. Что же случилось в той семье, так и не было понятно. Но вряд ли ее мог разрушить девятилетний мальчик — даже если бы обладал завистливостью Наташки.

— Давай спать, — сказал Блайвор. — Завтра у нас много работы. Конечно, если ты не передумала помогать мне спасать от дядиной расточительности страну. Вообще не понимаю, как отцу пришло в голову составить завещание на Гонтона! Но, видимо, все дело в том, что Дарнвилл всегда категорически не хотел власти.

— Нет, не передумала, — улыбнулась Вика. — Я рада быть чем-то полезной. Да и моя профессия мне нравится.

Она повернулась на спину и закрыла глаза. Спать не хотелось, но надо. Завтра ей понадобится свежая голова. Не хватало только допустить ошибку. Это ведь не теоретическая задачка в университете — на кону экономика целой страны. Блайвор, конечно, все проверит своими методами. Но опозориться перед ним тоже совсем не хотелось.