Очевидно, смыл ее реплики тоже не остался для иннарийца загадкой.

Придушив напоследок чуть сильней, Блайвор отпустил ее.

— Ты выяснила все, что хотела? Тогда идем, — сказал он Вике.

На обратном пути девушка рассказала магам, для чего предназначался «сбор» внутри мешочка. Правда, что такое «порча», пришлось объяснять довольно долго — не было здесь такого понятия.

— Куда бы его выбросить? — задумалась вслух Вика на крыльце перед входной дверью.

— Зачем выбрасывать? — удивился Блайвор. — Магии в нем не больше, чем во фляге с колодезной водой. Но если тебя пугает эта ваша «порча», давай мешочек мне. Заодно поизучаю его потом подробней.

Вика отдала, зная, что спорить с ним бесполезно. Хотя, по правде говоря, предпочла бы, чтобы колдовская зараза оказалась за пределами замка. Как минимум.

Вернувшись к себе, она сняла плащ, погасила лампу и забралась в постель. С опаской покосилась туда, где видела девушку в белом. Но, может быть, сегодня она больше не появится? Очень хотелось бы надеяться…

У двери послышался какой-то шорох. Вика резко повернула голову. Нет, не призрак — там стоял Риндаль.

— Я останусь с тобой, красавица. Буду охранять твой сон от привидений.

— Спасибо, не стоит, — решительно отказалась Вика.

Но он как не слышал — сразу нырнул под одеяло. Вика отодвинулась на другой край кровати.

— Не бойся, красавица. Я правда собираюсь просто оберегать твой покой.

— Как-то не верится. Ты с первого дня выкрутас за выкрутасом откидываешь.

— А Блайвору поверила бы?

— Возможно.

Лицо мужчины в один момент стало маской, и ее взрезала такая же неживая кривая ухмылка:

— Конечно, уж он-то умеет завоевать и доверие, и любовь, и все что угодно! Манипулировать другими

– его несомненный талант. Еще с детских лет. Он добивается всего, чего ни пожелает. И ему даже принуждать никого не надо — всегда повернетдело так, что все само плывет ему в руки. Вот только как трон упустил — никак понять не могу! Но, может быть, у него уже заготовлено с десяток способов прикончить меня. И, уж будь уверена, его в убийстве никто даже не заподозрит.

Стоя за дверью, Блайвор в досаде стиснул кулаки. Здесь, возле двери, они с Риндалем и столкнулись. Тот предложил дежурить возле жертвы приведения по очереди, а чтобы определить, кому это делать сегодня — сыграть «в перстенёк». Это когда один незаметно поворачивает перстень на пальце так или иначе и, накрыв его другой рукой, показывает второму. Он должен угадать, обращен ли камень к тыльной стороне ладони или к внутренней.

В общем, Риндаль угадал. И теперь Блайвору ничего не оставалось, кроме как слушать «лестные» речи братца. Он даже войти не мог, потому как нарушил бы уговор.

— Брось, я не думаю, что Блайвор способен на убийство, — возразила Вика. — К тому же, мне кажется, его вообще не слишком интересует власть.

Риндаль усмехнулся:

— Власть — может быть. А вот замок. Да он за одну только торнхолдскую лабораторию прикончит кого угодно! Он же маг до мозга костей. С детства сутки напролет посвящал науке и экспериментам. Давно уж всех учителей превзошел. Даром, что отец не успел передать Блайву знания — уверен, он уже и его превзошел! Хотя Виллмар был сильнейшим магов Иннарии. И, между прочим, это его замок. Так что Блайвор наверняка считает, что имеет на Торнхолд все права. А кроме того, при инициации Король Волков получает особые способности, недоступные больше никому в мире. И ты думаешь, Блайвор спокойно упустит все эти возможности?!

В глазах Риндаля полыхало яростное пламя — отражение давней непримиримой вражды.

— За что ты его так ненавидишь? — спросила Вика. — Ведь дело не только в борьбе за власть.

— Не только, — мрачно подтвердил Риндаль. — Эта тема вообще встала лишь после оглашения завещаний, а до того никто и помыслить не мог, что Гонтон оставит трон одному из нас. Но ненавижу я этого манипулятора действительно давно. Он у меня отца отобрал!

— Как это? — опешила Вика.

Риндаль молчал с полминуты, устремив в потолок невидящий взгляд. Вика чувствовала, что многолетнюю плотину боли того и гляди прорвет…

Сейчас он совсем не походил на циничного нахала, к которому она привыкла. В груди этого мужчины был не камень, там билось настоящее живое сердце, способное чувствовать и даже кровоточить.

Вике захотелось сделать что-то. Как-то утешить, может быть, просто коснуться руки… Но не истолкует ли он дружеский жест превратно?

— Давай спать, красавица, — произнес он своим фирменным непринужденным тоном. — Поздно уже.

Привычный образ вернулся в мгновение ока. Но Вика запомнила, каким он был только что — каков он настоящий.

Нагрузившись в библиотеке томами по истории, Вика шла к себе. Тяжело, руки буквально отваливались.

Зря она пожадничала и набрала столько книг за один раз. Но все они, на первый взгляд, казались такими интересными.

На лестнице ей вдруг заступила дорогу Латона. Интересно, давно караулила на этой единственной выгодной для нее позиции? Ступенька дала иннарийке даже небольшое преимущество в росте — а то ведь угрожать, глядя снизу вверх, как-то несерьезно.