В случае результативности разведывательной деятельности лазутчиков иногда освобождали от государственных податей и повинностей. Воевода Ржевы-Володимировой [Ржев в древности назывался по имени своего первого князя – Владимира Святого], князь Иван Леонтьевич Шеховской в своей отписке, полученной в Разрядном приказе 5 августа 1631 г., доносил: «Бил челом тебе, государю, Аксиньин крестьянин Алексеевской жены Соколовой, Андрюшка Чуркинской, который ходит за рубеж для твоего государева дела вестей проведывать, а мне сказал: по твоему государеву указу правят на нем в Старицу к острожному делу деловцов и лесу от Ивана Одадурова, а он в писцовых книгах Богдана Воейкова с товарищи в живущем написан в получетверике; и ему от твоего государева дела в Старицу к острожному делу не мочно, посылаю я его еже недель за рубеж для вестей, а он человек одинокий. И бил челом тебе, государю… тот Андрюшка Чуркинской, а ко мне принес челобитную, чтоб его деревня обелить против его братьи, и как в Торопце и на Луках Великих у лазутчиков земли обелены. И я без твоего государева указа земли его обелить не смею»259. Ходатайствуя об «обелении» деревни лазутчика, то есть освобождении его частично или полностью от податей и повинностей, а также от участия в строительстве оборонительных укреплений – острогов [частоколов из заостренных кверху бревен, плотно пригнанных друг к другу], ржевский воевода ссылался на известные ему прецеденты в Торопце и Великих Луках.

Уже через 10 дней воеводе был дан ответ, в котором частично удовлетворялись просьбы лазутчика. В государевой грамоте в Ржеву-Володимерову к воеводе от 15 августа 1631 г. сказано: «И как к тебе ся наша грамота придет, и ты б вдовы Аксиньи Алексеевы жены Соколова с крестьянина, с Андрюшки Чуркинскаго, с его жеребья в Старицу к острожному делу лесу и деловцов для его службы имати не велел, с него только тягла выходит»260.

От глагола лазучити (ласучити) в значении ‘заниматься шпионажем’ в XVI–XVII вв. произошел ряд производных: лазутчик (лазущикъ), лазутникъ, лазучникъ, лазученье, лазучество (лазучство), – ставшие терминами разведки. В «Словаре русского языка XI–XVII вв.» определяются значения вышеперечисленных существительных как ‘лазутчик, шпион, шпионаж’261. Все зависит от конкретной позиции: лица, собирающие сведения в интересах государства, – разведчики, а те, кто собирает сведения о государстве в интересах его противников, – шпионы. В том и в другом случае сущность и характер деятельности людей, обозначенных этими терминами, не меняется.

Слово лазутчик и другие производные от лазучити употреблялись как в отношении русских разведчиков, так и применительно к лицам, работающим в интересах иностранных государств. Именно в это время в письменных документах лазутчики стали считаться шпионами, хотя слово шпион появится позднее. «А о лазутчикех бы есте, которые из Новагорода к Москве и по городом лазучат, велели заказ учинить крепкой, чтоб лазутчиков переимать, а кто лазутчиков поимает, и ты б тем людем велел сказать наше жалованное слово, что мы за службу их пожалуем, а которых лазутчиков поимают, и вы б их прислали к нам к Москве с добрыми приставы, сковав», – предписывается белозерскому воеводе Степану Микифоровичю Чепчюгову в царской грамоте от 14 апреля 1613 г., касающейся приведения Белозерска на осадное положение и поимки лазутчиков, разосланных шведами262.

Из приговора 1678 г. о лазутчике узнаем, что «по указу великого государя царя и великого князя Федора Алексеевича, всеа Великия и Малыя и Белая России самодержца, бояря… приговорили: вора и лазутчика, который прислан из Чернигова, Ивашку Квашнина, за его воровство, что он… в воровстве своем в лазутчестве с пытки в Чернигове и будучи на Москве винился, казнить смертью, по колужской дороге повесить»263. Оказывается, «Ивашко в роспросе и с пытки в том винился, а сказал, что он по ноговору турских пашей был для проведыванья вестей на Москве, был в прошлых во 180-м и во 183-м годех лазутчиком ж, и в Ясы со всякими вестьми к ним к турским пашам сходил и сказывал»264. Но он не был казнен, хотя наказание было суровым: «Государь царь и великий князь Федор Алексеевич… пожаловал для поминовения отца своего государева… за ту его вину казнить не велел, а указал его привести к виселице и у виселицы бить в проводку кнутом [бить кнутом, водя по людным местам] нещадно до Болота [название части города Москвы] и сослать в Сибирь на вечное поселение в пашенные люди»265.

Не только отдельные люди могли вести разведку в интересах соседних государств, но лазутчики обнаруживались и среди направляемых в Россию посольств. «И как мы до того доведались, что нашим людем от руских людей учинились убытки великие, а в те поры сей имянующей посланник Никита у нас, и мы того не чаяли, что руские люди в нашей земле были для лазучества, и мы для того посланника Никиту у себя задержали и тех руских купцов розослали по иным городом»266, – сообщалось в грамоте 1556 г., адресованной шведскому королю Густаву Вазе о деятельности его посланника Никиты Кузмина, прибывшего в Москву с предложением от шведов о прекращении обоюдных неприятельских действий. В «Словаре русского языка XI–XVII вв.» лазучество определяется как ‘шпионаж’267.

О выявлении разведчиков турецкого султана в составе посольства Великого княжества Литовского говорится в грамоте литовскому послу от «великого государя, божью милостию, царя и великого князя Иван Васильевича всеа Руси» от 26 августа 1570 г.: «А ныне то ново учинилось, что с литовскими послы приходили розных земель людеи; а те люди с вами были салтана турского, а под именем государя вашего, и те люди с вами были для лазученья и искали над государя нашего землею лихова дела»268.

В 1574 г. толмач одного из шведских посольств Аврам Николаев [Оврам (Обрам) Миколаев], живший в Москве с целью «учити наших русских робят свейскому языку», был задержан и потом отпущен на родину с грамотой к шведскому королю. Однако до Швеции он не доехал. Его остановили на границе, в Орешке, и «выняли книги о наших о великих делех, и многие наши родословцы, и иные наши многие дела повыимали у него, а Аврам, живучи в нашем государстве, те наши великие дела крал лазучством»269.

В Западной Европе еще с XVI в. был распространен обычай держать в различных государствах постоянных первоначально торговых, а в последующем и дипломатических представителей – резидентов и агентов.

Значение слова резидент дается в «Словаре русского языка XI–XVII вв.»: «Резидент (резедент, резыдент, рыдезент) – ‘дипломатический представитель одного государства в другом, рангом ниже посланника270’». Резидент (лат. residens, франц. resident) – ‘пребывающий на месте’271. Понятие резидент не было новым для Москвы – уже в 1585 г. упоминается английский резидент, функции которого приближались к консульским272. Помимо защиты торговых интересов соотечественников (не забывая при этом о собственных), резиденты выполняли роль «шпионов и осведомителей»273.