Наблюдавший за отъездом Крис сказал сэру Литлу:

— Здесь не сотня детей с матерями, а несколько тысяч. Есть и старики. Похоже, баронесса решила отправить всех, кто не может держать оружие.

— Что ж, это верно. Мы отбили только пробный натиск, скоро будут еще. Нам нужно спешить. Сколько здесь осталось наших людей?

— Три тысячи. Для настоящей войны, особенно с южанами, это капля в море. Нужно самое малое триста тысяч, чтобы женщины и дети чувствовали себя в безопасности.

— Столько мы сможем собрать, только если отправим сюда всех наших воинов, оголив границы.

Следом за детским обозом отправились легкораненые и выздоравливающие, те, кто хоть и ехал верхом, но долго в седле оставаться не мог и нуждался в отдыхе.

— Если бы не Феррун, мы бы не досчитались нескольких тысяч доблестных воинов. — Крис помахал одному из воинов, бледному, с перевязанной рукой, но ехавшему верхом, горделиво выпрямив спину.

— Ну, благодарить надо скорее не Ферруна, а его чудодейственную сажу. Если б он поделился ею с другими, эффект был тот же.

— Я в этом не уверен. — Крис похлопал по боку своего загарцевавшего коня. — Под конец от этой сажи осталась только чуть сероватая водичка, но люди все равно выздоравливали.

— Уж не вспомнили ли вы сказочку о чудодейственных руках короля, Крис?

— Нет, этого я не вспоминал. Я вообще о королях не думал. Какой из Ферруна король? Я думал о Тетриусе.

— Неужто он у Ферруна? — поразился сэр Литл. — Но это злобный камень.

— Вы судите по графу Контрарио? Возможно, камень злобный только в злобных руках. Впрочем, вряд ли он у Ферруна. Говорят, камень утерян. Но Феррун так долго жил в таком странном месте, видел так много и так много читал, что часть непостижимой силы того древнего места вполне могла перейти и на него. Вернее, он мог впитать в себя часть той силы.

Сэр Литл пожал плечами.

— Ничего не могу на это сказать. Мне кажется, вы слишком умствуете, Крис. Если б вы читали книги, я бы сказал: начитались сказочек. Но смотрите, едет повозка с нескио. И опять с ним рядом эта монахиня. Вам не кажется это странным?

— Нескио красивый мужчина, а монахиня всего только женщина. К тому же Фелиция отправила с нами и послушниц, они обета безбрачия не давали. Так что ничего в этом странного нет.

— Но будет ли доволен нескио, увидев рядом с собой эту женщину?

— Нескио благородный человек и никогда не станет платить злом за сделанное ему добро. Но что предлагаете вы? Прогнать ее? А кто будет ухаживать за раненым? Не вы ли?

Сэр Литл выставил перед собой ладони, отказываясь от такой чести.

— На это у меня не хватит терпения, Крис. К нам подходит мой отряд. Давайте прощаться. Уверен, мы еще не раз встретимся с вами в бою. Но вот в мирной жизни нам так запросто разговаривать вряд ли придется. У вас служба, у меня дела имения и моя немаленькая семья.

Он подскакал к своему отряду и поехал впереди. Крис проводил его долгим взглядом. Показался отряд королевских стражников. Он с горечью отметил его поредевшие ряды. Сколько погибло славных воинов, его старинных друзей. Понурив голову, он пропустил мимо весь отряд и поехал с последней сотней.

Провожавшие воинов горожане стояли вдоль дороги до тех пор, пока со стен не запела труба, призывая их укрыться за стенами города: баронесса боялась внезапных набегов. Уже стемнело, когда в город через северные ворота зашли последние провожающие. Ворота закрылись, все разбрелись по своим домам. Город затих. Только на городских стенах пристально всматривались в темноту стражники, негромко перекликаясь между собой.

С досадой притопывая ногой, возмущенный Сильвер гневно смотрел на отца.

— Ваша честь, я чувствую себя предателем! Все дворяне, даже маркиз Пульшир, — при этом имени сидевший рядом Беллатор вскинул голову, но тут же опустил ее снова, — уехали сражаться, а я, который ничуть не меньше нескио побывал в боях, сижу за неприступными стенами королевского дворца, как последний трус! Мне просто стыдно!

Медиатор сердито нахмурил брови. Младший сын каждый день высказывал ему свое негодование, не стесняясь в выражениях.

— Я много раз говорил тебе, у тебя другая дорога! — выговорил он Сильверу строже, чем намеревался. — Гораздо более опасная, чем та, по которой ушли нескио и все остальные. Хотя бы потому, что они знают, что делать. А у тебя впереди будет только неизвестность. Это несравнимо хуже, поверь мне.

Сильвер тихо выругался и угрюмо посмотрел в окно на сыплющие золотой листвой яворы.