— Прекратите кровопролитие! — властно произнес кардинал, и Роуэн нехотя опустил меч. — Кто вы такие?

— Я граф Контрарио, — с трудом переводя дух, ответил граф. — А это напавший на меня разбойник. Прикажите его схватить!

Роуэн коротко хохотнул.

— Да ты жалкий трус, граф. — И обратился к кардиналу: — Все было несколько не так, ваше преосвященство. Я Роуэн, начальник стражи монастыря Дейамор. Граф напал на монастырь, но нам удалось отбиться. Но на этом граф не остановился. Он вызвал меня сегодня на эту дуэль. И вот я здесь. — Он протянул кардиналу вызов графа. — Вот подтверждение моих слов.

Кардинал взял бумагу, бегло прочел. И приказал:

— Отдайте меч мне и заходите в монастырь. Там мы с вами разберемся! — и внимательно оглядел Роуэна с головы до ног, почему-то долго присматриваясь к лицу.

Роуэн мог бы поспорить, мог бы обороняться, призвав на помощь свое разбойничье воинство. Но это привело бы к избиению безоружных монахов, и он, скрипнув зубами, подал кардиналу свой меч.

Граф оглянулся, желая арестовать и спутников Роуэна, но тех на площади уже не было.

— Ваше преосвященство, отдайте мне меч. Это мой, он у меня украден. Взгляните, он похож на мой как две капли воды.

Кардинал мельком взглянул на протягиваемый ему меч и отвернулся.

— Разберемся — сухо бросил на ходу, повернулся и вошел в ворота монастыря. Братия пошла за ним.

Высокие ворота закрылись с глухим стуком. Контрарио сердито топнул ногой и задумался. Кардинал его спас, это так. Но меч ему не отдал, несмотря на его просьбу. Как на него повлиять, чтобы он не только отдал ему меч, но и вздернул Роуэна на виселице? Вот если б у него был Тетриус, это было бы просто. А теперь… Проклятая Агнесс!

Кардинал устало прошел в предоставленный ему аббатом кабинет, жалея, что не так вынослив, как в зрелые годы. Встреча с Роуэном оказалась настоящим потрясением для его весьма немолодых лет. Он медленно опустился на твердый высокий стул возле длинного стола. Сцепил руки в замок, склонил голову и задумался.

Ошибся он или нет? Возможно ли, чтоб после стольких лет поиска судьба наконец ему улыбнулась? Немного помедлив, чтоб овладеть собой, дал приказание позвать пленника. Его привели тотчас, он ожидал своей участи в коридоре.

Роуэн вошел в помещение и первым делом внимательно огляделся. До начала служения в монастыре Дейамор он частенько попадал в темницы. Он вырос в воровских притонах, ему доводилось и воровать, и убивать. И не раз попадаться в лапы королевским стражникам. Он бывал бит многократно и безжалостно и своими, и чужими. Роуэн не боялся за себя, его страшила участь Фелиции. Граф упорен, и, если ее некому будет защитить, непременно добьется своего.

Выяснив, что убежать отсюда будет сложно, из-за стоявших на узких окнах крепких решеток, перевел хмурый взгляд на сидевшего перед ним сухопарого священнослужителя с острым, вовсе не старческим взглядом. Кого-то он ему смутно напоминал, но кого, Роуэн никак не мог припомнить.

— Как твое имя, сын мой? — к удивлению Роуэна, ожидающего обвинений и оскорблений, голос кардинала звучал мягко и доброжелательно.

— Просто Роуэн, — кратко ответил тот.

— Роуэн, — задумчиво повторил кардинал, опустив взгляд на свои сложенные на столе руки. — А имя Ромуальд тебе ни о чем не говорит?

— Нет, — Роуэн вмиг вспомнил слова Беллатора о назначенном наместнике герцога Ланкарийского и напрягся. — Я такого не знаю.

— Но ты о нем слышал? — кардинал чуть склонился вперед, подняв глаза и цепко оглядывая стоящего перед ним мужчину.

— Слышал, — нехотя признал Роуэн. — Это второй наследник герцога Ланкарийского. Мне об этом говорил Беллатор.

Кардинал утверждающе кивнул и откинулся на спинку стула. Указал на стоящее неподалеку кресло и приказал:

— Поставь его рядом со мной и садись. Разговор будет долгим.

Роуэн молча выполнил указание. Кардинал улыбнулся уголками тонких губ и произнес:

— Герцог Ланкарийский был моим кузеном. У нас один дед по материнской линии. Ты когда-нибудь видел портрет герцога?

Роуэн отрицательно тряхнул головой. Поворот разговора ему не понравился. Уж лучше б его обвинили в разбойном нападении на графа Контрарио. это его не страшило. Он привык уходить из самых надежных темниц. К тому же он был уверен в поддержке и защите Беллатора.

А вот разговор о наследнике герцога ему претил. Он не хотел им быть. Герцоги не живут при монастырях. А это значит одно — он потеряет счастье всей своей жизни. И Фелиции без него придется трудно. Но ему без нее еще хуже.

Кардинал проницательно прищурил темные глаза.